— Если Господь позволит мне жить, я постараюсь стать хорошим мужем для Сонджи и хорошим отцом этому ребенку.
— Сонджи?
— Да. Это дочь хозяйки пансиона.
— Твоя вера крепка, сын мой, и твои намерения благородны, но…
— Каждый ребенок должен быть востребован; женщины и мужчины в Библии терпеливо молятся о даровании им детей. Быть бесплодным означает быть изгоем, разве не так? Если я не женюсь и не обзаведусь детьми, я окажусь бесплодным. — Исэк никогда раньше не формулировал эту мысль, и теперь она взволновала его самого.
Шин слабо улыбнулся в ответ. Потеряв четырех детей и жену во время эпидемии холеры пять лет назад, пастор обнаружил, что не в состоянии говорить о потере. Любые слова были бы пустыми и бессмысленными. После смерти семьи его вера не поколебалась, но характер ее изменился.
Казалось, в теплой комнате стало прохладнее. Шин с почтением и восхищением смотрел на молодого идеалиста, глаза которого сияли, но жизненный опыт пастора порождал сомнения в таком энтузиазме.
— Вчера утром я начал читать Осию, а несколько часов спустя хозяйка пансиона рассказала мне о беременности своей дочери. К вечеру я знал, что Господь указал мне путь. Такого никогда прежде со мной не случалось. — Исэк подумал, что не стоило говорить об этом. — А с вами? — Он заметил недоверие в глазах старшего пастора.
— Да, случалось и со мной, но не всегда так ярко. Я слышу голос Бога, когда читаю Библию. Конечно, мы всегда должны быть открыты Ему, но опасно думать, что все вокруг — есть знак Бога. Хотя, возможно, Господь постоянно разговаривает с нами, но мы не умеем слушать, — сказал Шин, ему было неловко признаваться в своих сомнениях, но он подумал, что они важны.
— Когда я рос, то видел минимум трех незамужних беременных девушек. Одна была служанкой в нашем доме. Две из них убили себя. Наша горничная вернулась к семье в Вонсан и рассказала всем, что ее муж умер. Моя мать, женщина, которая никогда не лжет, велела ей так говорить, — продолжал Исэк.
— В наши дни такое происходит все чаще, — кивнул Шин. — Особенно в трудные времена.
— Хозяйка пансиона спасла мне жизнь. И, может быть, эта моя жизнь окажется полезной хотя бы для этого семейства. Перед смертью я всегда хотел сделать что-то важное. Как мой брат Самоэль.
Шин кивнул. Он слышал от своих друзей по семинарии, что Пэк Самоэль был лидером движения за независимость Кореи.
— Может быть, моя жизнь обретет значение — не такое большое, как жизнь моего брата, но все же. Надеюсь, я смогу помочь молодой женщине и ее ребенку. И они станут помогать мне, потому что у меня будет своя семья, а это великое благо.
