— Угу, — промычал Ив в ответ.
Почему-то он сильно сомневался по данному поводу и такое внимание к их персонам его ничуть не радовало. Через несколько минут, к ним быстрым шагом приближался высокий, широкоплечий поджарый мужчина с тонкой смоляной бородкой и такого же цвета копной волос. Его пояс украшала изящная сабля, а одет он был в кольчугу, поверх которой был накинут щёгольский камзол, расшитый парчой, немного помятые штаны и такая же накидка как у стражников, но багрового цвета. Судя по всему, это был капитан стражи Распутья. Около него семенил Хью, еле поспевая за широким шагом своего командира. Подойдя к Артуру, капитан остановился, вытянувшись по струнке, и произнёс:
— Приветствую рыцаря сэра Артура и его спутников. Моё имя Мартин. Капитан стражи Распутья. Прошу проследовать за мной. Лошадей оставьте тут. Мои люди отведут их в конюшню, — при последних словах он сделал взмах рукой и тощий стражник, поставив алебарду у стены, взял за поводья коня Ивейна.
Спешившись, Артур, Ивейн и Гилберт последовали за капитаном. Оказавшись в городе, Ивейн был неприятно удивлён обликом Распутья. Конечно, он знал, что крупный город не может являться оплотом чистоты. Но ведь не до такой же степени! Впрочем, кое-какой порядок всё же присутствовал — несколько угрюмых людей в синих робах лениво собирали мусор длинными палками с ножами на конце и складывали его в большие кучи. Правда, сильный ветер сводил всех их усилия на нет. Когда Ивейн со спутниками вслед за Мартином свернул на перекрёстке, первое, что бросилось Ивейну в глаза — огромное разнообразие архитектуры Распутья. Складывалось впечатление, что здания города объединяло только одно — общая неряшливость и странная расстановка, не поддающаяся никакой логике. Казалось, что город проектировали множество разных архитекторов, каждый из которых обладал своим чувством прекрасного и желал затмить своим творением труды всех остальных. Дома, построенные из абсолютно разных материалов, теснились, налезали друг на друга, некоторые из зданий возвышались среди других словно тролль в окружении дварфов, а иногда попадались и вовсе строение, построенные на половину — с отсутствующей крышей или же без стены. Как ни странно, судя по вывешенному из окон белью на длинных жердях, эти здания являлись жилыми. Некоторые строения украшали замысловатые деревянные таблички с различными надписями и изображениями, обычно приколоченные над входом — видимо, это был отличительный признак лавок, трактиров, цирюлен и прочих от жилых домов.
