Зинаида Максимовна, Вы живёте по идее Христа. В Античности главным принципом жизни была Мера. Мера во всём: в меру любить и в меру ненавидеть, в меру трудиться и в меру наслаждаться, в меру наказывать и в меру прощать. Потом пришло Христианство с идеей БЕЗ-мерной любви, с идеей ВСЕ-прощения, с надеждой на воскрешение и воскресение. Это и есть принцип Вашей жизни, это и есть Ваша сущность, это Вы сама, страстно влюблённая в жизнь, несмотря ни на что, вся, до конца отдающаяся творчеству, театру (дай Бог Вам выпустить ваши «Бабочки.»!).
Ваша одержимая любовь к Цветаевой, любовь-страсть оправдывает и Вас, и Марину. Без этого вас нет!
И пускай многие наши современники пишут, что так нельзя жить, что и для нашего века рациональная мера во всём – есть закон жизни. Но. И мы это знаем, что где-то, пускай даже далеко, в Ленинграде, есть Вы, и нам становится легче жить.
Вы есть, Вы живёте – и это главное.
Нам очень хочется, чтобы Вы были счастливы.
Поздравляем Вас с именинами[34] и желаем Вам БЕЗ-мерного тепла, понимания, счастья и силы..
1973 г., октябрь
Зэмэшенька, родная, здравствуйте!
Как же пусто без Вас в Москве. Мы по привычке садимся на 19-й автобус и едем почти через всю Москву в Марьину рощу, в гостиницу «Северная».[35]
А там – нет Вас.
Москва кружится в вихре осени – площади, улицы, базары, колокольни и купола. Звон трамваев и колоколов, шум машин и шорох листьев – всё превратилось в звенящий, шуршащий, золотой ком осенних листьев. Солнце поджигает его, и Москва вдруг загорается жарким пламенем. Самосожжение лета! Ах, как пылает Москва!
Люди спешат, торопятся, не замечают, у них свои заботы, а у нас одна – нет Вас.
1974 г.
Дорогая Зэмэшенька!
…А недавно мы смотрели потрясающий фильм – Федерико Феллини «Ночи Кабирии». Феллини – удивительный режиссёр. Так остро, просто и сложно рассказать о такой огромной человеческой любви. О разломанных чёрных цепях, о распятых иллюзиях, о кресте человеческом. Сильно и страшно…
Режиссёрски фильм сделан неожиданно – тонкость, мера и простота. Музыка завораживает, расширяет пространство фильма в вечность. Композитор Нино Рота выстраивает её по контрасту с картинкой, это не иллюстрации, а внутренне-сопряжённое единство, как контрапункт. Героиня кричит, плачет, а за кадром звучит лёгкий фокстрот, он вовлекает человека в глубоко чуждый ему, кружащийся в бесконечном танце враждебный мир.
Огромное открытие – Джульетта Мазина! К её игре даже не подберёшь эпитетов: глубина, сила, мера, страсть, эксцентрика, лиричность, эмоциональность, трагизм, клоунада – всё, и ещё чуть-чуть, что и определяет Талант. А её глаза, полные слёз и света, – это уже что-то пушкинское. Её героиня идёт по дороге, увлекаемая бродячим балаганом. Она возвращается к жизни из страшного мира, из Бездны. Актриса стоит спиной к зрителям, и мы видим, как у неё по щекам катятся слёзы. Как мы видим? Это и есть сила искусства!
