Проснулись в четвёртом часу. Уже почти сумерки. Со стены смотрит Юрский, Чехов, Адам и Ева – рисунки Анатолия Гаричева.
Мы читали странный сценарий Киры Муратовой «Девушка», очень странно.
Потом ели пшённую кашу и ходили сдавать бутылки – отнесли целый чемодан и три сетки, правда, одна сетка была с молочными бутылками.
Накупили ей еды и прихватили бутылку водки.
Встретились с Олей, с ней и ходили сдавать сей груз. Она рассказала нам о Ленке, о «новой» ЗэМэ. Но это нас уже не волновало, мы уже ЗНАЛИ её, приняли и всё поняли.
Вернулись в 8 часов. У ЗэМэ была уже та самая «ученица Левита», Ксана[81]. Они уже выпили бутылку водки на двоих. И ЗэМэ косела. По телевизору передавали очередную серию фильма «Семнадцать мгновений весны».
Гафт.
Потом опять говорили. Потом пили водку за Утёсова и слушали его песни, отбрыкиваясь от игры в «Scrabble». ЗэМэ плакала и рассказывала о последней встрече с Утёсовым. Он пел «Славное море.» Потом она устала, мы это ясно видели, завтра ей предстоял трудный день – два спектакля! И надо держаться. Мы уговаривали её лечь отдохнуть. Удавалось с трудом. Ушли мы в 12 часов ночи – она не хотела нас отпускать, даже сердилась.
– И всё-таки Вы прекрасны, Зинаида Максимовна!..
4 февраля (вторник)
Лена Л.
Встали рано. Сдали наш «нумер» и повезли свои вещички на вокзал, а от вокзала пешком по Невскому опять в БДТ.
Случайно узнали по дороге, что спектакль начинается на час раньше, чем мы думали. Пришли за 20 минут до начала и попали. в пятый ряд партера. на «Три мешка сорной пшеницы» Тендрякова.
Это действительно программный спектакль Гоги! Кровью сыгранный всеми актёрами и собаками, а играет лучше всех – ГОГА!
Самое главное в этом спектакле – вера, вера в то, что театр может говорить со своим зрителем об очень важных и непростых вещах, говорить откровенно и искренне. И ни у кого нет права запретить этот Диалог.
Олег Борисов на смерть идёт, как царь Эдип. Важный спектакль. Смелый! Нам понравилась Тенякова. Играет нежно, чисто и лирично. Сцена раздевания, сцена молотьбы – это настоящий театр, Гогин и наш.
Почему-то это мы в первый раз не увидели. Статичен ли всё-таки спектакль? – Да, статичен. Но, в конце концов, это не столь важно. Важна смелость театра говорить правду, поднимать тему лагерей, говорить о милосердии, трагедии и справедливости. Трагедия народа, выраженная в плаче лучшей актрисы БДТ – З. М. Шарко!
ЗэМэ вся в чёрном, с седыми волосами, белыми, как лунь. С Наташей они на сцене контрастируют – белое и чёрное, счастье и упоение жизнью, любовь и скорбь. Но объединяет их сила, сила чувственного искреннего переживания двух женщин, и судьба их складывается похоже.
