Театральные записки (бриколаж) | страница 104
Она очень большая Актриса. С очень широким диапазоном возможностей – от эксцентрики абсурда до тончайшего лиризма, от фарса до высокой трагедии, от смеха до слёз. Она играет талантливо и органично. Чувствуется незащищённость, искренность во всём и детская открытость – с горы бегут две девочки, две феи Сольнока, они бегут в белых платьях по траве и цветам, смеются и кричат:
– Мы идём, мы идём, мы и-дё-м, а– а-а.
Но куда они бегут и к кому – это уже вспомнить невозможно. – вот камертон спектакля.
Сразу вспомнилась фотография ЗэМэ, где она бежит вся в ромашках. Этот спектакль о ней, бегущей по полю с ромашками, счастливо улыбающейся, навстречу солнцу, жизни, любви – а что будет потом? Потом будут страшные и невосполнимые потери, отчаяние, страх, сумасшествие, но сейчас она этого ещё не знает, она бежит к морю. И именно это «бегство» поможет ей выжить, пересилить, перенести всё и снова выращивать тюльпаны.
– Мы идём, мы идём – а-а-а.
Мы вышли из театра вместе с ЗэМэ. Нам не хватает слов, эмоции переполняют, и мы пытаемся неистово что-то высказать ЗэМэ о спектакле. Мы провожали её до дома и говорили, говорили – о том, какая она гениальная актриса, какой необыкновенный спектакль, как нам хочется пожать руку Аксёнову.
– ЗэМэ, у вас в театре есть два гениальных спектакля.
– Какой (напряжённо) второй?
– «Мольер» и «Кошки»…
Она как-то странно смотрит на меня, а потом, как бы стряхнув недоумение:
– Вот вы посмотрите ещё «Три мешка».
Ну, мы-то знаем, что, хотя и посмотрим – ещё раз! – эти самые «Три мешка», всё равно в БДТ – есть два спектакля и два актёра – ЗэМэ и Юрский! Но это же ей не скажешь вот так прямо!
Мы продолжаем выражать ЗэМэ наши восторги по поводу спектакля и её игры и не замечаем, что случилось с нашей Зэмэшей, она вдруг преобразилась, стала ТОЙ, прежней ЗэМэ, хотя всё ещё и на «европейском уровне». И мы понимаем, что наше «неузнавание» её до сего момента было связано с огромной внутренней сосредоточенностью, «молчанием» и подготовкой к роли Эржебет!
Мы провожали её до дома.
– ЗэМэ, как хорошо, что актёр может изжить свои проблемы на сцене, очиститься.
ЗэМэ опять сосредоточенно смотрит:
– Оля была на моём концерте, я Цветаеву читала. Она не пришла даже за кулисы. Я стала Цветаеву читать по-другому. Я другая, я совсем другая, я это чувствую сама.
– ЗэМэ, хотелось бы познакомиться.
Она смеётся: «Больно жирно!»
Потом почему-то рассказала нам историю о Басе и Дорониной. На этом мы и простились до завтра. Завтра и послезавтра у неё выходные дни.
