Я обернулась.
— И кстати… извините, что отвлекаю — хотел спросить. А что у вас с дверью-то?
Тот, который ломал, всё-таки доломал. Отбросил щепки прочь. Зыркнул на меня угрюмо из-под кустистых бровей.
— Так это… коняка лордовская. Бешеная, как… — он добавил парочку крепких слов.
Сердце моё скакнуло в груди предвкушающее.
— И какого же лорда, если не секрет?
— А ты, я гляжу, шибко любопытный?
— Ну… — я сделала невинный вид. — Из глуши я пришёл. Скучно там было. А у вас вон как интересно! Вот думаю остаться, вдруг какая работа есть.
— Работа вся, что была, уже у проверенных людей. Не ты один такой умный тут. — Плотник, что сидел поодаль, передал напарнику готовую створку, и тот принялся её налаживать. — Так что если денег нету, иди дальше счастья пытай. Вдруг в холде Нордвинг повезёт. Это если ты совсем бедовый и не боишься, что Ночь первых холодов на тракте застигнет.
— Это лорд Нордвинга был здесь? — в лоб спросила я, не выдерживая неспешной манеры речи собеседников. — Повелитель Полуночного крыла?
— Хто ж ещё-то! У нас тут не так много лордов. — Плотник выплюнул изо рта гвоздь и продолжил уже резвее. — Неделю назад явился, коня оставил на постой в конюшне нашей. Ну и зверюга, скажу я тебе! Никогда такой не видал. Думал, живьём сожрёт. К ней на шаг подойти боялись — никого, кроме хозяина, не признаёт. Кусаться лезет! А копыта знаешь какие? Разок тюкнет — костей не соберёшь. Корм ему вилами закидывали, через щёлочку. А утром сёдня как хозяина почуял, копытами своими двери-то и проломил. Так встречать торопился.
— Чего он вообще чёрта своего тут оставлять вздумал, лорд наш? — поинтересовался тощий, сметая щепы в кучу метлой.
— А я почём знаю? Сказал, отправляется в место, где конь не пройдёт. Только человек.
Я с большим трудом подавила улыбку.
Это уж точно! Тихий лес — он такой.
И как же мне его уже не хватает.
Трактирщик запросил за ночь столько, что я опешила. Я и вообще-то денег в руках не держала почти, только видела издали — да и то медные. В деревне мы обычно просто обменивались нужной продукцией. И уж тем более слабо представляла, где взять целых три монеты серебром.
— А нету — проваливай! — меланхолично подытожил Боппс-Поппс, протирая глиняную кружку тряпкой не первой свежести. — Перед Ночью первых холодов дешевле только под кустом.
Оглушённая шумом и гамом обеденного зала, в этот вечерний час битком набитого жующими и выпивающими людьми, я торчала у высокой стойки, чувствуя себя полной дурой. И почему я не подумала о деньгах, когда отправлялась в поход?!
