Совёнок нахохлился.
«И сейчас ты меня осчастливишь своим безумным планом, на что ты хочешь потратить этот месяц?»
Я вздохнула.
— Горько признавать свои ошибки, но я сделала очень большую. Просто потому, что была трусихой. Теперь надо исправлять. И знаешь… — Я поморщилась от очередного приступа боли, которая доползла уже до самого плеча. — Кажется, выхода-то у меня нет. Если я останусь в Тихом лесу… пророчество меня убьёт. И тогда обновлять чары станет просто некому. Тишина в любом случае победит — и если я останусь, и если через месяц не вернусь назад. Поэтому остаётся один-единственный вариант.
«Самый безумный и сумасбродный, конечно же».
— Самый правильный и верный. Хотя даже при одной мысли о нём у меня всё внутри переворачивается от страха.
«Зато ты наконец-то начнёшь ценить мои мудрые советы и признаешь, что надо меня слушаться», — проворчал Совёнок привычным тоном, чтобы скрыть, что ему тоже страшно.
— Уже признала!
Я поцеловала его в клюв.
— В общем… держись, дружище. За ближайшие недели мы должны сделать невозможное. Найти человека, о котором я не знаю ничего, кроме имени. Понять, что между нами происходит. Отыскать способ порвать связь, вылечить меня и вернуть всё обратно, как было.
«И для этого…»
— Да. Мы с тобой прямо сейчас уходим из Тихого леса.
Я всегда очень точно чувствовала границу Тихого леса. Ту незримую черту, за которой словно дышать становилось легче и светлело под сенью листвы. Здесь даже птицы пели громче, как будто им не приходилось оглядываться и пёть «шёпотом» на всякий случай.
И в то же время странным образом за чертой я больше не чувствовала себя в такой безопасности. Это уже не был мой дом. Это было их место. Других людей. Территория чужих, на которой я была не Хозяйкой, а всего лишь незваным гостем.
Тишина смотрела мне в спину, пока я уходила всё дальше и дальше, борясь с мучительным желанием оглянуться. Но оглядываться нельзя.
И было в её взгляде не злорадство и не самодовольство дикого зверя, который уже скоро получит шанс вырваться из клетки на свободу. Нет — в нём была тоска злой собаки, которую хозяин оставил одну на цепи.
— Ой, нет! Никаких чужаков и незнакомцев тут сегодня не проходило. Тэм, а у тебя нету еще той настоечки? Ну, от прыщей? — улыбчивая Алисия смущённо потупилась. Мне нравилась эта слегка глуповатая, но добрая и милая девушка. Я всегда предпочитала иметь дело с её семьей — родители, похожие на два румяных колобка, тоже не внушали мне особых опасений, да к тому же не лезли с лишними расспросами.
