сообщала со ссылкой на прусские газеты, что Кутузов отказался принять командование над корпусом Витгенштейна, видя беспорядок, в котором находятся войска
[286]. Подобное сообщение преследовало сразу две цели: показать, что один из самых известных в Европе русских военачальников не принимает участия в войне, а также подтвердить плохое состояние русской армии, что должно было породить надежду на скорое ее поражение.
Потери русской армии, согласно французским газетам, после каждого боя заметно превышали потери Великой армии. Так, после взятия Смоленска сообщалось, что один убитый француз приходился на 7–8 погибших русских[287]. В Бородинском сражении, по версии 18 бюллетеня, французы потеряли 2500 убитых, а русские – 12 00013 000 убитыми и еще 5000 пленными[288]. Общую численность потерь российской армии в битве 7 сентября французская пропаганда оценивала в 50 000 человек[289]. Впрочем, подобные преувеличения были широко распространены среди военных всех стран, и российское командование в этом отношении не отставало от французского[290].
После того как французы начали отступать, Moniteur продолжала дискредитировать русскую армию. Теперь газете необходимо было убедить читателей, что положение русских намного хуже, чем в Великой армии, и война по-прежнему идет в соответствии с планами императора Наполеона. Так, при описании Малоярославецкого сражения газета, как всегда, писала о больших потерях армии Кутузова, но специально указывала, что «среди убитых русских солдат много рекрутов, которые не прослужили и два месяца»[291]. Все передвижения Великой армии во второй период кампании назывались не иначе как «переходом на зимние квартиры», слово «отступление» не упоминалось.
После катастрофического поражения в России в 1812 г. французская пропаганда впервые за время правления Наполеона столкнулась с необходимостью объяснять поражение [292]. Но в этом отношении очень удачным оказалось то, что Наполеон первым признал его, когда в Европе, и тем более во Франции, еще не знали подробностей кампании в России, и хотя и понимали, что война идет не так, как хотелось бы, но как таковое поражение еще не стало очевидно. Поэтому версия Наполеона о том, что главной причиной проигрыша стал ужасный российский климат, была в целом принята обществом. Такое объяснение событий 1812 г. упрощало французам подготовку к новой кампании 1813 г., поскольку в этот раз боевые действия начинались в странах с более умеренным климатом, а главное в начале довольно продолжительного теплого сезона.
