Глава 4
Российское пространство во власти стихии и климата. От новостей о погоде в России к военной пропаганде
Мыслители и публицисты века Просвещения склонны были подчинять географию и естественные науки общим философским конструкциям, особенно когда речь шла об описании земель, расположенных за воображаемыми рубежами цивилизованной Европы[431]. При изобретении нового места обитания «варваров», которых теперь решили поместить на «Европейский Восток» или в «Восточную Европу», которые призваны были заменить собой в европейской литературе и на ментальных картах конца XVIII в. воображаемый (а не географический) «Север» континента, идеологические детали легко попадали в научные атласы и трактаты, а приблизительные и порой фантастические суждения о климате и природе в научные и литературные журналы и альманахи. Благодаря этому, а также и устойчивым традициям образно «населять» просторы России и соседних с ней земель народами древности и использовать топонимы и этнонимы времен Геродота и Римской империи. география позволяла в общественном сознании существовать некоему пространству неопределенности, где даже граница между Европой и Азией передвигалась с завидной легкостью. Эта философская география территорий на Востоке Европы, как верно отметил Л. Вульф, «была игрой с очень вольными правилами», что позволяло сочинять о России любые произведения в любых жанрах, никогда в ней не побывав[432].
В этом отношении публицисты периода Революции и Наполеоновской империи самостоятельно не изобретали ни новых подходов, ни новых жанров. При невероятном разнообразии текстов о России и Восточной Европе в целом французские издатели (как под влиянием государства, так и самостоятельно) предпочитали переиздавать уже известные сочинения, часто в переводе с английского или немецкого языков. Таким же был замысел известного публициста и ученого, пропагандиста нового политического режима – Виктора де Комераса, который посвятил первый том своих заметок о путешествиях по всем странам Европы Польше и России[433]. Именно из такого рода популярных изданий черпали сведения о природе России читатели, которым был чужд интерес к сугубо научным и энциклопедическим сочинениям. Автор, исходя из сочинений академиков, предлагал разделение страны на три климатические зоны, но все равно Россия здесь представала настоящим снежным царством: «Морозы, а еще более – количество снегов, которые их сопровождают, есть неиссякаемый источник выгод и преимуществ для власти, так как это особенно облегчает наземные коммуникации. Без снега и мороза многие из провинций не могли бы ни обеспечить себя необходимыми для жизни продуктами, ни совершать денежную торговлю»
