. Но положение вещей изменилось с воцарением Павла, для которого военное дело с юных лет было призванием и любимой профессией. Обманывать искушенного в военной науке царя было невозможно, от генералитета, офицерства и всей армии он требовал только точности и абсолютного подчинения приказам. Именно теперь удалось решить проблему недокомплекта частей, а разрозненных по автономным куреням донских казаков распределили по полкам.
Mercure de France обоснованно полагала, что при таком подходе к формированию армии царь не будет испытывать затруднений, чтобы собрать армию численностью в 200–300 тысяч человек. В отличие от ежедневных «информационных» изданий, военно-политические комментарии
Mercure de France были сдержанны и точны. Анализируя возможность нового похода русских в Европу, журналист напоминал, что офицеры в России получают жалованье не звонкой монетой, а ассигнациями, и недвусмысленно намекал на почти неизбежный союз между Петербургом и Лондоном:
«Если потребуется отправить воинов за пределы России, то придется обеспечивать их расходы совсем по другим расчетам. Сомнительно, чтобы имперская казна смогла бы вынести бремя таких расходов без иностранной помощи
»[371].
Редко на страницах революционной и наполеоновской прессы появлялись публикации о российском флоте, но военные амбиции России в Средиземноморском регионе, небывалый успех русско-турецкой эскадры под командованием Ушакова и Синявина в ходе Архипелагской экспедиции 1798–1799 гг., высадка русского десанта в Италии, создание греческой республики Семи Соединенных островов – все это вынудило обратить пристальное внимание на морские силы империи.
Альманах Mercure de France отмечал, что важным стимулом к созданию российского черноморского флота послужили планы по присоединению Крыма к империи. В 1793 г. черноморские морские силы России насчитывали уже 34 линейных судна, 12 больших фрегатов, еще 6 кораблей и 4 фрегата располагались в Архангельске. C целью помешать своим соседям создать собственный военный флот на Каспии Россия держала и в этом море небольшую эскадру из 3 фрегатов, бомбарды и 5 корветов. В то же время матросов для черноморской флотилии набирали исключительно среди запорожских казаков[372]. Автор заметки в Mercure de France уверенно предсказывал, что, как только Россия получит право свободного прохода через Босфор, ее флот вступит в опасное соприкосновение с другими флотами держав Средиземного моря: «Недавний пример, когда два корабля вышли из Кронштадта, прибыли в Средиземное море и присоединились к эскадре адмирала Ушакова, чтобы вернуться вместе с ним в порты Крыма, дает хорошее представление, о том, чем может стать в недалеком будущем русский флот, хотя он никогда не был управляем здравыми принципами превосходного правительства»
