– Да эта история с тетрадкой… Что в ней такого интересного для бродяги?
– Не знаю, но да, согласна, – это очень странно. И Гомер так сильно переживает…
– Ему, надо признать, крепко досталось, представь только – провалиться в этот призрачный цирк, увидеть собственного отца в волосах той женщины, да еще Телемах, да говорящая песчанка, улетучившаяся свинья… тут у всякого крыша съедет. Только бы он это выдержал.
– Он ведь не один, мы всегда рядом!
– Да, это точно, никаких сомнений! – воскликнул Саша.
Несколько минут они ехали рядом по пустому шоссе, не говоря ни слова. Каждому вспоминался безнадежно потерянный взгляд их общего друга, когда тот вернулся из студии с пустыми руками. «Тетрадь украдена…» Им показалось, что он вот-вот расплачется.
Впрочем, друзья знали, что Гомер быстро поддавался печали, но ведь он мог быть и отважным, и решительным. Он доказал это за пять лет их дружбы, а уж в последние дни – особенно.
Прежде чем попрощаться, Лилу и Саша согласились в том, что появление Биби в жизни Гомера привело к целому каскаду приключений, все кругом наконец-то ожило! Что до кражи тетрадки Давида Пима, то никто так и не понял, какой вывод из этого мог последовать, за исключением одного: там содержалось нечто имеющее для кого-то большое значение. Например, для таинственного бродяги.
Уехав от Гомера, они только сейчас, у гаража Гольдберов, впервые взглянули друг другу в лицо. Несмотря на усталость и недостаток сна, в глазах у обоих горел огонек, зажженный их нерушимой дружбой и жаждой приключений.
– Что ж, до завтра? – сказал Саша.
– Ага. Смотри же, возвращайся.
Не надо быть пророком, чтобы понять: у парня не было никакого желания возвращаться домой. Лилу провожала его взглядом, пока он уезжал все дальше, яростно крутя педали и крепко вцепившись в руль. От тревоги за него у нее сжалось сердце.
* * *
– Это ты, Лилу?
– Да!
Она пробежала несколько ступенек вверх – до комнат, в которых жила ее семья.
– Привет, мам.
Ее мать, сидя у кухонного стола, чистила картошку. Несмотря на усталость от заботы о пятерых детях, Сильвия Гольдбер выглядела сегодня очень привлекательной: она подкрасила глаза, такие же черные, как у дочери, и надела голубое платье, подчеркнувшее и ее пышные формы, и прекрасные темные волосы.
Лилу вдруг нестерпимо захотелось обнять мать. Она подошла к ней и заключила ее в объятия, вдохнув аромат духов, подаренных ей сыновьями на сорокапятилетие.
– Ой, доченька… – От удовольствия Сильвия даже охнула. – Как прошла твоя вечеринка?
