Из прочитанного он понял, что Пенелопа была законной женой Одиссея, а Телемах сыном – то есть его сводным братом! И обоих бросили, так же вероломно, как его мать Цирцею и его самого. Поистине, этому Одиссею не стоило доверять. Обольщал женщин, плодил детей направо-налево, а потом раз – и был таков, мир посмотреть захотелось… Как знать, нет ли у Телегона сводных братьев или сестер повсюду в этом мире?
В этом мире… У юноши было чувство, что в этих словах и заключается вся проблема.
«…Автор сценария и режиссер Давид Пим…»
Телегон был мальчуганом смышленым, одаренным живым и беспокойным умом, ясность которого не ослабили пять лет, проведенные в обличье свиньи.
Он стал напряженно размышлять, подперев руками лицо, сжимая виски указательными пальцами, и собирать воедино все, что знал.
Фильм рассказывает историю.
Фильм – это не настоящая жизнь.
«Остров второго везения» был фильмом, в котором история его матери и его самого была всего лишь небольшим эпизодом.
И что, эта история… не настоящая жизнь?
Но ведь при этом он был здесь, он дышал, ноги чувствовали боль, кожа – морской бриз и солнечный жар, он хотел есть, пить, рыгать, ему необходимо было справлять нужду, спать.
Столкнувшись с этим абсурдным противоречием, он заметался, ворча.
Теперь он уже ничего не понимал.
Прояснить все это мог ему помочь только Давид Пим. Но где его найти? О нем ничего не знали даже его жена и сын.
Он должен вернуться туда, откуда все началось, найти улики, исполнить поручение матери. Он уже и так потерял слишком много времени.
Телегон окинул взором расстилавшееся впереди море, такое сверкающее, такое ослепительное… Он сжал кулаки – широкоскулое лицо стало жестким. – Я найду его, мать. Я найду отца, обещаю тебе, и сделаю все, что ты мне приказывала.
Такого прекрасного вечера у Гомера не было давно. К нему нагрянули Лилу и Саша, и все втроем репетировали песенки для маленького концерта, запланированного через две недели, на празднике в честь окончания учебного года.
На сей раз на репетиции присутствовали два слушателя. А точнее, три: Биби была так же внимательна – и доброжелательна! – как Телемах и Нинон.
– Музыкой полна душа, музыка так хороша! Какая игра – ура-а-а!
– Да ты и вправду совсем разошлась, – расхохотавшись, заметил ей Саша.
– А ведь она права, – возразил Телемах, – вы действительно хорошо играете.
– Мальчишки, зажигайте! – в восторге крикнула Нинон.
Телемах посмотрел на нее недоумевающе, почти тревожно, как всегда, когда слышал выражение, смысл которого оставался ему непонятным. Зажигать? Что зажигать? Одежду? Гитару?
