.
Попутно отметим, что первые попытки в этом направлении были предприняты еще крупнейшим представителем дореволюционной российской науки Н.И. Кареевым, а затем – одним из основоположников советской марксистской исторической школы Н.М. Лукиным. Оба они выступали в авторитетных французских журналах с обстоятельными обзорными статьями о достижениях российской и советской науки[548]. К сожалению, последователей у них не было.
Я давно заметил, что Анатолий Васильевич, с которым я общался не так часто, будучи крупным организатором науки, внесшим неоценимый вклад в развитие советской исторической науки, так же как В.М. Далин и Г.С. Кучеренко, был всецело поглощен бескорыстным служением делу, не стремясь выставлять напоказ свое имя[549].
В то же время после разговора с Ш.-О. Карбонелем я задумался над тем, что его упреки в адрес советских историков не лишены основания. Ведь мы, теперь уже бывшие советские историки, концентрировали внимание главным образом на достижениях марксистской науки во Франции, а что касается представителей других направлений, и в частности «критического», группировавшихся вокруг школы «Анналов» и именуемых у нас в стране «ревизионистами», то к их научному творчеству проявлялось очевидно предвзятое отношение. Мы либо обходили молчанием труды этих авторов по истории Французской революции, либо писали о них под определенным, четко проявляющимся негативным углом зрения, подвергая их взгляды жесткой критике только на том основании, что они шли вразрез с марксистской интерпретацией истории Революции. Обе тенденции прекрасно прослеживались на Западе, о чем не раз писали и напрямую нам говорили многие выдающиеся французские исследователи, в том числе Э. Леруа-Ладюри и М. Ферро.
Не одобряя в глубине души такое отношение к французской исторической науке, я поделился этими мыслями с А.В. Адо. Вскоре выяснилось, что и он ратовал за представление на должном научном уровне достижений французской немарксистской науки в советских журналах, а потому одобрил мою позицию и на этот раз, за что я ему был весьма признателен. В январе 1991 г. он писал мне в этой связи: «Разумеется, справедливо и другое – наши отклики на французские работы; и здесь Ваши усилия очень уместны. Рецензия З.А. Чеканцевой прошла редколлегию [“Новой и новейшей истории”] [см. об этом далее. – В. П.], надеюсь, скоро будет опубликована. Отклик Ваш на “Dictionnaire historique de la Rév[olution] fr[ançai]se’à был бы очень нужен
