Мне особо импонировал постоянный интерес Ж. Годшо к самой сложной дисциплине исторической науки – историографии, к которой я сам со студенческих лет относился неравнодушно, с большим интересом читая изредка появлявшиеся в советских научных изданиях статьи о жизненном пути и творчестве некоторых крупных историков, таких как Е.В. Тарле, М.В. Нечкина и др. Испытывая особый интерес к этой отрасли науки, я, однако, еще не представлял себе, что она отнюдь не для начинающего исследователя. С первых месяцев обучения в аспирантуре в поисках материалов по истории Директории в журнале «Исторические анналы Французской революции» я заметил, что буквально в каждом номере Ж. Годшо, помимо собственно статей, публиковал по несколько рецензий на книги французских и зарубежных исследователей[506]. Столь щедрое отношение к автору со стороны руководства периодического издания не могло не поразить советского историка, привыкшего к тому, что авторы у нас порою ждали годами права даже на одну-единственную публикацию в журнале.
Для меня своего рода открытием явилось сотрудничество Ж. Годшо с журналом «Ревю историк», где он регулярно публиковал написанные на высоком научном уровне пространные историографические обзоры, в которых подвергал критическому анализу достижения мировой науки за семь-восемь лет в изучении Французской революции. К сожалению, эта позитивная тенденция, присущая французской историографии в целом, не нашла подражателей в советской науке. Правда, советские историки изредка освещали достижения отечественной науки в области изучения Французской революции, но, поскольку их итоговые обзоры не носили, к сожалению, регулярного характера[507], проделанная ими работа была не сопоставима с колоссальными усилиями Ж. Годшо.
Меня также в немалой степени привлекал независимый характер Ж. Годшо – беспартийного историка, не примыкавшего ни к одному из направлений французской исторической науки и не принадлежавшего ни к одной исторической школе. Его ученик К. Птифрер считал такую позицию одним из достоинств своего учителя, делавшей ему честь. По свидетельству К. Птифрера, Ж. Годшо «восхищался одновременно и Жаном Жоресом, и Шарлем де Голлем. Он с интересом следил за работами “школы Анналов”, не принадлежа к ней. Ни в коей мере не будучи марксистом, он признавал значение некоторых аспектов марксистской интерпретации и при необходимости прибегал к ней. Он с большой гордостью носил эпитет независимого историка»
