Вскоре попутчик был найден. В Москву к своей внезапно заболевшей матери выезжал учитель пения Петр Васильевич Беляев. Лучшего попутчика трудно было и желать: он хорошо знал Борю, так как не только был его учителем, но довольно часто встречался с ним у Стасевичей, которые даже в это трудное время иногда устраивали у себя музыкальные вечера. На них Иосиф Альфонсович пел (у него был хороший тенор), Янина Владимировна и Маргарита Макаровна в четыре руки играли на рояле, а Петр Васильевич – на скрипке. Играл он очень хорошо, и все любили его слушать. На этих вечерах часто бывали все дети, с удовольствием слушавшие игру взрослых, в числе их и Борис.
Двадцать шестого августа 1921 года, через десять дней после своего четырнадцатилетия, которое, конечно, никто не праздновал, Борис Алёшкин вторично покидал Темников, на этот раз уже навсегда.
С грустью расставался он с семейством Стасевичей, где, несмотря на довольно тяжелый для его возраста труд, довольно суровое содержание, он был всегда сыт, жил по его понятиям свободно, чувствовал себя полноправным членом этой семьи и по-мальчишески был счастлив.
Как всякий подросток, он был рад новому путешествию, новой обстановке, которая его ожидала, но при расставании со всеми своими друзьями и их родителями, вышедшими его проводить, он испытывал какую-то непонятную, щемящую сердце боль. В носу почему-то щипало, и глаза заволокло каким-то туманом. А провожали его все: и Стасевичи, и Армаши, и Ромашковичи, и Анна Никифоровна Шалина, и Гуськовы, и многие другие знакомые ребята, не было при его отъезде только двух людей – единственной родной тетки и ее дочери.
Вообще-то отъезд Бори из Темникова сильно отличался от его приезда туда, происшедшего пять лет тому назад. В 1916 году приехал в Темников в богатых санях, укрытый медвежьей полостью, заботливо завернутый бабусей в большой теплый тулуп, который она то и дело поправляла и подтыкала со всех сторон. Сани, запряженные гуськом (тройкой красивых гнедых лошадей), с широкоплечим, подпоясанным кушаком ямщиком на козлах.
Теперь же Боря сидел в обыкновенной крестьянской телеге, свесив с нее ноги в поношенных латаных ботинках. Он прижимал к груди высокую жестяную банку с медом, которой предполагалось умилостивить жену Дмитрия Болеславовича Пигуты. В кармане он ощущал конверт с письмом от Янины Владимировны Стасевич к его дяде, в котором она объясняла внезапную причину отправки Бори. В этом же конверте лежали свидетельства об окончании 1-го класса школы второй ступени и переводе его во второй, метрическое свидетельство, выданное священником церкви Иоанна Богослова, удостоверявшее, что он, Борис Яковлевич Алёшкин, родился в городе Темникове Тамбовской губернии 2 августа 1907 года и 10 августа крещен в этой же церкви (даты, разумеется, по старому стилю).
