Когда совсем потеплело, то есть в середине июня, в лесничество приехала Янина Владимировна с Вандой. На Борю возложили еще одну обязанность – нянчиться с девочкой: гулять около дома, собирать цветы, а когда она уставала, носить ее на руках. Так, совершенно незаметно для себя, в нем обнаружилась еще одна немаловажная способность – умение нянчиться с маленькими детьми. Ванда в это время не хотела и слышать ни о какой другой няньке, стоило мальчику быть занятым чем-нибудь другим, а не идти к ней, как она поднимала такой плач, что приходилось его разыскивать и освобождать от работы, которой был занят. Надо сказать, что Ванда – второй и, очевидно, последний ребенок Стасевичей, появилась на свет через много лет после первого сына и поэтому находилась в семье на особом положении. Ее баловали и отец, и мать, любили и все домашние.
Да было и нельзя не любить эту аккуратненькую, беленькую, с длинными пушистыми локонами и голубыми глазками девочку.
Заметив такую привязанность Ванды к своей новой няньке, новой потому, что до этого времени Борис, занятый домашними делами и учебой, с ней бывал редко, Янина Владимировна стала относиться к Боре еще лучше.
Иногда в лесничестве появлялся Юра, и в эти дни мальчики путешествовали по всему лесничеству, забираясь в глухие места, верст за десять от дома.
Странно. В это время, то есть летом 1920 года, по Тамбовской губернии гуляли банды эсера Антонова, то там, то здесь возникали пожары, рассказывали о большом числе убитых и замученных большевиков, работников советов и просто служащих советских учреждений. Иногда поступали известия о разгроме какой-нибудь банды. Словом, в Тамбовской губернии, как и во многих других, шла жестокая, кровопролитная внутренняя борьба между поднятыми кулацко-эсеровскими заправилами темными крестьянскими массами и представителями пролетарской власти.
В Темниковском уезде и особенно в Пуштинском лестничестве об этой борьбе ходили только слухи, а самих бандитов после изгнания мамонтовцев из Саровского монастыря так никто и не видал. И сколько ребята ни ходили по лесу, никакого разбойника, ни белого, ни зеленого, им не попадалось, хотя им и очень хотелось кого-нибудь повстречать. Объяснить это можно тем, что Темниковский уезд и в особенности та его часть, где находилось лесничество, лежал в стороне от основных транспортных магистралей: железных дорог, шоссе и больших рек. Не было в этом районе и крупных кулацких сел. Основное население составляли мордва и татары, которые до революции как «инородцы» испытывали не только классовое угнетение, но и находились в полном национальном бесправии. Они неохотно поддавались агитации эсеров и не выступали против советской власти, давшей им со свободой не только землю, но и полноправное гражданство. Кулацко-эсеровская пропаганда пищи не находила, и их агитаторы с позором изгонялись самими крестьянами.
