Когда мама улеглась, Борис с Женей вышли во двор и закурили. Борис уже несколько раз бросал курить, но вот около полугода тому назад закурил снова. От Жени он узнал, что тот тоже уже около года курит.
Расспрашивать младшего брата о том, почему они с матерью совершили такое далекое путешествие и куда сейчас направляются, Борис счел неудобным. Они, сидя на скамеечке у крыльца, разговорились о другом.
Борис узнал, что Женя перешел в 9-й класс девятилетки. Что учится он хорошо и что его мечта после школы поступить в Лесной институт.
Дальнейшую их беседу прервало возвращение Элы и Нины. Эла держала перед собой большую кринку, полную темно-коричневых пенок и, судя по губам и пальцам обеих, можно было догадаться, что дорогой эти пенки были уже попробованы. Борис никогда не умел быть строгим со своими детьми, поэтому и тут он только укоризненно покачал головой, забрал кринку из рук Элы и отправил обеих умываться. Затем он сказал:
– Ну, ты, Женя, пока посиди, а я пойду покормлю своих сорванцов. Они ведь всегда есть хотят… Скоро и Катя придет. Она сегодня пораньше хотела управиться. Женя остался сидеть на скамейке и с интересом осматривался вокруг. Все для него было удивительно: дома сделанные, по-видимому, из глины, черепичные крыши, огромное дерево, росшее у самого крыльца, и множество черных ягод, рассыпанных под ним.
Как это все не похоже на родное Приморье. Нет ни сопок, ни леса, который виднелся прямо из окон дома… Да и вообще теперь ничего нет. Как мы будем жить? Где? – думал он. – У Бобли (так он по старой привычке называл Бориса) жить будет нельзя. Квартирка у них маленькая, а их пятеро… Да ведь и Люся скоро с двумя детьми приедет.
Тем временем Борис покормил девочек, поел сам и только что вышел, чтобы дать еду вертевшейся возле Жениных ног пушистой собачонке – Пушку, как во двор вошла Катя с сумкой в одной руке и с Майей на другой, следом за ней спокойно и как будто лениво шагал ее верный страж Мопс. Заметив постороннего, он издал глухое ворчание, и верхняя губа его слегка приподнялась.
Борис быстро подошел к Кате.
– А у нас гости, – сообщил он, беря у нее дочку. – Да успокойся ты, Мопс, это свои. Ложись на место.
Бульдог, все еще недоверчиво поглядывая на Женю, прошел мимо него и, ткнув по дороге мордой Пушка, заглянул в его миску, лизнул там что-то и, наконец, улегся около двери.
Катя и Борис зашли в кухню.
– Мама с Женей приехали, – тихо повторил Борис.
Катя уже видела Женю и, хотя, конечно, тоже не узнала его, вышла из дома, обняла подошедшего юношу:
