Когда Катя возвращалась к школе в 4-й раз, то, видимо, перегорели перекрытия и потолок, крыша рухнула внутрь здания, и остатки зерна спасти не удалось.
В этот же день вечером, возвращаясь домой уже в темноте, Катя только зашла в свой двор, как услышала выстрел, раздавшийся в соседнем дворе, и около ее головы просвистела пуля, с резким стуком ударившаяся о кирпичный столб, служивший угловым основанием ее дома. Она испугалась и, пригибаясь, бросилась внутрь дома. Еще днем она, убедившись, что квартира ее опустела и находившиеся там немцы бесследно исчезли, перевела из роддомовского чуланчика в него своих ребят, туда же она таскала и спасенное зерно.
Она так устала от этой работы, и ее так сильно взволновал только что происшедший с ней случай, едва не стоивший ей жизни, что, не раздеваясь, она свалилась на подстилку, где уже спали ее ребята.
Когда на следующее утро Катя встала, чтобы приготовить хоть какой-нибудь завтрак, она увидела, что ее постояльцы ушли, конечно, не бесследно.
Мало того, что они захламили всяким мусором, бутылками, коробками из-под консервов, бумагой, грязными тряпками и просто комками земли, видимо, приносимой за ночь с улицы, всю квартиру. Они еще умудрились переломать большую часть вещей, находившихся в доме, перебить почти всю посуду и загадить кастрюли. Впрочем, последних-то у нее оставалось две. Еще в то время, когда она жила в своем доме, к ней не один раз заходила и соседка Каплунова, и ее бывшая домработница Нюра, отец которой стал старостой, и на ее глазах бесцеремонно рылись в ее посуде, отбирали лучшую, цинично замечая:
– Тебе, Катерина, эти кастрюли все равно не нужны будут, ведь не сегодня-завтра тебя повесят.
Однако эти предсказания не сбылись. Почему комендант и полицаи не успели ликвидировать людей, занесенных в черный список, в котором, как впоследствии выяснилось, находилась Алешкина, так и осталось непонятным. Но то, что вчера в нее стреляли, а выстрел был явно не случайным, действительно направленным в нее, не оставляло никакого сомнения. Это указывало на то, что далеко не все, сотрудничавшие с фашистами, покинули станицу. Кое-кто остался…
Между прочим, за время своего краткого пребывания в Александровке немцы так и не провели ни одной организованной акции по уничтожению советских активистов, остававшихся в станице. Дело ограничилось убийством отдельных людей.
Одним из первых был убит главный инженер Крахмального завода Которов. Про него ходили слухи, что он оставался в станице умышленно, собираясь служить немцам, но он был застрелен во дворе завода в первый же день оккупации, как потом стало известно, по доносу Сахарова.
