Да и тебе волноваться нечего. Ведь и сам начсанарм с Шурочкой живет, об этом весь санотдел, да и во всех госпиталях знают.
Ну, да и в других госпиталях то же делается. Да и не только в госпиталях. Как это может быть, чтобы в течение двух лет рядом, часто не только в одной землянке или палатке, а даже под одной шинелью жили молодые мужчины и женщины, и между ними не возникло чувства взаимного влечения, а как следствие, и близости. Ну, так как? Я буду жить здесь?
– Да я тебе пока ничего не возразил… Только все же думаю, что наше положение какое-то ложное. Ну, пойми! У нас с тобой есть определенная договоренность, хотя в этих вопросах любая договоренность может порваться. Ты меня любишь, я тоже отношусь к тебе не равнодушно. Мы живем с тобой как муж и жена… Но ведь почти все здесь знают, что у меня есть настоящая жена, есть дети. Невольно все задаются вопросом: а как у него будет с семьей? Что он ее бросил совсем или эта женщина у него просто для развлечения? Что я могу отвечать на эти вопросы?! Ну, а если у нас с тобой вдруг появятся дети? Тогда что? Как я тебя брошу с ребенком? Но и остаться с тобой я тоже не смогу… Тут поневоле начнешь думать… Ведь если мы с тобой будем жить вместе, то это будет совсем другое дело, чем то, когда мы с тобой встречались иногда…
– Дети! Никаких детей не будет! Сейчас не до них – война! Пожалуйста, об этом не думай! Это мое дело! Ну, а в отношении семьи никто тебя не спросит… Других же не спрашивают… Я тебя люблю, ты меня тоже, хотя, может быть, и не так, как бы мне хотелось…
Но мы живем, и давай будем жить так, чтобы я не бегала к тебе, как какая-нибудь уличная девка. Будем жить вместе. От этого ничего не изменится. Ты же меня уже знаешь. Я своей связью с тобой никогда не воспользуюсь, буду работать, как и в медсанбате, как только хватит сил. Так будет до конца войны. Ну а там посмотрим…
Давай не будем на эту тему больше говорить.
В это время пришел Игнатьич, принес ужин на троих и почти целый котелок объедков для Джека.
Они поужинали…
Затем Катя встала из-за стола и, взглянув на Бориса, прошла в спальню, следом за ней прошел и Борис. Там она обняла его и, целуя его лицо, приговаривала:
– Боренька, миленький, ну успокойся, все будет хорошо, поцелуй меня. Я сейчас уйду… Сегодня, чтобы ты не волновался, я еще у тебя не останусь. Ну, а завтра… Завтра мы посмотрим. Ты посоветуйся с замполитом, и если он скажет, что нам нужно жить врозь, то так и будет.
