Лошадей пристроили на заднем дворике. Из своей живности у неё были только куры, бегавшие по этому самому двору, так что закупкой овса нам с Роландом пришлось озаботиться самим, благо что хозяюшка, подсказала, где его можно купить.
Нам она для проживания выделила чердак, оказавшийся хоть и пыльным, но не засранным голубями. Может быть, потому что круглое чердачное оконце, забранное бычьи пузырём, было закрыто и, похоже, последний раз его открывали очень давно. Я всё же распахнул окно и попросил хозяйку за лишний денье протереть на чердаке полы влажной тряпкой. Она на это дело командировала старшую дочь Клаудию. Той было лет шестнадцать, девица, можно сказать, на выданье, хоть и далеко не красавица. Елозя по полу с тряпкой в руках и заткнутым за пояс передника платьем, обнажавшим её крепкие икры, она то и дело бросала в нашу с Роландом сторону недвусмысленные взгляды.
Ещё до заселения мы успели выяснить, что выход из Парижа намечен на воскресенье, 6 июля… То есть Юлиуса. Оплатили проживание с питанием и постельным бельём на две недели вперёд. Отдельно я доплатил за стирку. Все расходы я пока взвалил на себя, тем более что Роланд уже давно перестал на эту тему возражать.
Утро началось с неизменной тренировки. И с этим мой товарищ давно смирился, тем более что первые мышечные боли остались далеко позади, и он начал даже испытывать какой-то интерес к регулярным физическим упражнениям. Конечно, до моих кондиций ему было ещё далековато, но парень старался, и мышцы прокачивал, и над растяжкой работал и, само собой, оттачивал боевые навыки. Отдельное внимание мы уделяли рукопашному бою, и вот здесь мой товарищ — хоть я и старался работать не в полную силу — редкий раз обходился без синяков. Но, к его чести, уже не стонал, а лишь сопел, набычившись, и раз за разом пытался мне наподдать. Получалось у него пока не очень, если честно, однако видеть такое желание было приятно.
Хозяйка на завтрак решила попотчевать нас купленной вчера на базаре копчёной рыбой, сыром и хлебом грубого помола, насколько полезным, настолько и невкусным, а в качестве аперитива поставив на стол кувшин пива. Я велел пиво убрать, а вместо него заварил чайный сбор, как я его называл. Собрал я его, основываясь на своих вкусовых предпочтениях. Но был ещё и отдельно иван-чай, ферментированный по ходу нашего путешествия из Клермона в Париж, вот его я предпочитал заваривать, не смешивая ни с какими другими травами, чтобы не отбить оригинальные вкус и аромат.
