Понятно, что раз и навсегда избавиться от них не получится, они так и будут перескакивать ко мне от других носителей. От того же Роланда, который вон тоже постоянно чешется, но пользоваться отваром напрочь отказывается. Януарием, что ли, его припугнуть… Тем не менее, вшей в любом случае будет меньше.
До кучи подержал над огнём жаровни на кухне подушку, осторожно, чтобы не подпалить. Может, там какая вша пригрелась, ждёт, когда я вечером преклоню голову, а я её сам пригрею так, что мало не покажется.
Тем временем близилось богослужение, которое в главном соборе Клермона предстояло проводить местному епископу Эмерику. Поль с утра почистил наших лошадей, расчесал им хвосты и гривы. Даже предложил вплести им цветные ленты, но мы эту идею отвергли. На себя же мы с Роландом нацепили самое лучшее, что при нас имелось. Ну а Бремонт и вовсе вырядился так, что от его одежды у меня рябило в глазах, повесив на пояс меч такой длины, что кон6ец ножен волочился по полу.
На Соборную площадь мы прибыли среди первых, когда городская стража разгоняла ещё местных побирушек, облюбовавших место у стен собора. Так себе здание, не впечатляло размерами, хотя и считалось, если верить Роланду, самым большим и высоким в Клермоне. К началу литургии перед храмом собрались около сотни рыцарей, как с оруженосцами, в чьи обязанности входило следить за лошадьми, пока господин в храме будет якшаться с Его Преосвященством, так и без оных. Да-да, тут были и такие шевалье, что выглядели не богаче нас с Роландом, отчего я почувствовал что-то вроде удовлетворения.
Поводья наших лошадей мы отдали Полю, ставшему на какое-то время оруженосцем сразу для нас троих. Под ним тоже была лошадка из конюшни Бремонта, и сам он вырядился пусть и не так ярко, как хозяин, но тоже привлекал внимание встречных девиц, которых одаривал снисходительной улыбкой. Мы расположились поближе к воротам собора. Поодаль толпились пешие воины с щитами и копьями, не имевшие денег на лошадей, а также простолюдины Оверни, тоже, по словам комментировавшего происходящее Бремонта, решившие отправиться в крестовый поход. Вооружены последние были чем попало. Кто-то мог похвастаться топором или чем-то вроде секиры, а кто-то пришёл вообще с вилами — прообразом тех вил, которые были в моём будущем, или просто посохом. Были и женщины с детьми, но эти явились чисто поглазеть, заняв место на самом краю площади. Среди них я заметил и Тибо Форженора, рядом с которым стояла Беатрис. Меня они пока не видели.
