Собрание открывается лидером академического студенчества, который приглашает председательствовать на нем ректора университета, проф. Шимкевича. Профессор Шимкевич принимает приглашение и вместе с тем открывает серию предусмотренных программой речей. Речь ректора посвящена изложению бедствий университета, сопровождаемому ядовитыми и умны-ми замечаниями. В уме проф. Шимкевича много желчи, а в его желчи много ума, но это всем давным-давно известно и особого восторга не вызывает. Приличествующие случаю, - полужидкие аплодисменты.
Затем выступает студентка, делающая исторический обзор студенческого движения.
Обзор гладко составлен и гладко произнесен. В конце ставится вопрос: Сыграло ли уже студенчество до конца свою политическую роль в России, или эта роль еще не кончена. Ответ гласит: пока нет "свободного" университета в "свободной" стране, роль студенчества не доиграна и должна иметь продолжение. Аплодисменты - опять полужидкие, подъема настроения нет.
Выступает проф. Сорокин... Все чувствуют, что это главный номер. Аудитория сосредотачи-вается, внимание усиливается. Полная тишина.
Проф. Сорокин сам заметно волнуется, голос чуточку охрип, нет привычной уверенности жеста и слов.
Но, видно, и речь, и намерения заранее заготовлены, и проф. Сорокин сразу же поднимает себя на высоту "вещателя" и "пророка". Россия - говорит он, - в результате "великой" войны и "великой" революции, лежит перед нами в развалинах, она представляет собою огромное кладбище. Задача восстановить ее, как великую Россию, падает на вас, обращается он к слушателям. Сможете ли и сумеете ли вы сделать это?
Надежд на это мало, - продолжает профессор Сорокин, - ибо мы, ваши предшественники - "отцы", перед историческими задачами оказались несостоятельными, показали себя банкротами. Но приходить в отчаяние нельзя, надо все же действовать. И проф. Сорокин предлагает присутствующим выслушать, как он смотрит на дело: что надо иметь в виду и как надо действовать, чтобы спасти Россию.
Первое, это опираться на науку, - не на "красную" и не на "черную", а "чистую", "чистейшую", "самую чистую". Ее одной держаться, и в нее одну верить (у слушателей, если не у всех, то у сведущих, смутно проносится воспоминание о "Системе социологии" проф. Сорокина, которая, как колчан стрелами, наполнена политическими колючками и намеками).
Второе, это иметь нравственную силу, попросту иметь "совесть" и следовать ее велениям.
