*****
— Да, Вася плохи твои дела, — продолжил, наконец, со вздохом и каким-то искренним родительским сочувствием «щеголь». — Однако давай познакомимся. Правда, о тебе я уже много чего знаю… неожиданно протянул руку: Кряженцев Герман Владимирович — штабс-капитан третьего отделения собственной господина верховного атамана канцелярии.
«Шо за… вроде по политической части ни каких дел не имел, — ошеломленно подумал Василий и вяло сунул ладонь. — Да, в натуре под добряка молотит…».
А тот словно прочитал Васькины думки.
— Ты вот меркуешь, что мы тут с Петром Андреевичем комедию ломаем. Он, вишь, ты, злой, а я добрый. И сейчас я буду тебя обрабатывать, чтоб ты, как у вас там говорят, заложил или сдал своих товарищей в обмен на, так сказать, смягчение участи.
Можешь не беспокоиться — не этого я от тебя добиваюсь. Но не буду скрывать, предложить хочу, — тут он снова сделал краткую паузу и заговорщицки, чуть торжественно, продолжил — Послужить государю-императору…
Васька недоуменно мотнул чубатой головой — послышалось что ли… Где он, Василий Клыков, а где государь-император?!..
Герман Владимирович явно ожидал такой реакции, и четко проговаривая каждое слово, еще раз произнес: ПОСЛУЖИТЬ ГОСУДАРЮ.
В голове у Васьки закрутился-завертелся волчок: и чем это он шпаненок может служить… верняк фараон мутит… какой-то хитрый прием…
А тот продолжал и говорил по-отечески ласково.
— Ты ведь казак, Василий, хоть и заблудший, помни об этом; казаки всегда за веру, царя и Отечество радели.
— Ну, это с какой стороны посмотреть, — воспрял вдруг Васька, — Стенька Разин да Емеля Пугачев за волю бились…
Кряженцев пропустил мимо ушей или сделал вид, что не услышал.
— Устал народ от комуняк, по всей большой России стон и ропот, — сказал он со скорбным вздохом, — настал, пробил час, жаждет народ царя.
— Да, вы уж почитай сто лет, как царя возвернуть мечтаете, а он сидит себе на Аляске и в ус не дует…
— Ты, я вижу, парень не дурак и политически, как там говорят у НИХ, подкован. Вот только если и завернуты у тебя мозги малость налево, придется их развернуть. Да чаю мозги у тебя как белый лист бумаги. Ты есть безыдейный громила, и такие нам как раз нужны.
*****
Васька ни как не мог взять в толк.
— А шо делать-то, делать-то што? — наконец выдавил он.
— О, я слышу слова не мальчика, но мужа! А делать тебе придется то, что ты хорошо умеешь. Воровать!
В голове Васьки померкла и снова зажглась лампочка…
— Ну, это, так сказать, легенда, надеюсь, понимаешь, о чем я?
