Воевода раскрыл холщовый, сплошь покрытый обережной вышивкой мешочек, вынул из него три маленькое дощечки, покрытые с одной стороны белой, с другой — черной краской[74]. Потряс между зажатых ладоней. Сказал:
— Спрашивай, княже.
Вопрос следовало задать предельно четко, не допуская никакой двусмысленности. Ростислав промолвил:
— Будет ли успешным поход на весь, который ныне мы готовимся совершить?
Ратибор раскрыл ладони. Близоруко наклонился над столешницей, разглядывая, как пали жребии.
— Черное, белое и белое, княже.
Ростислав кивнул. Чему было удивляться? Такого ответа он и ожидал. Поднялся уже иным, величественным движением.
— Воевода Ратибор, мы выступаем через три дня.
* * *
За дверью по-прежнему маялся, сожидая князя, один из молодых дружинников, Саха Грач. Ростислав обратился к нему наконец, спросил, чего нужно. Грач мялся, низил глаза, теребил шапку. Наконец решился:
— Княже, прости, но я не могу идти в сей поход. У меня, княже, мать весинка.
Ростислав и запамятовал было. Весские роды жили у Белого озера вперемешку со словенскими, и часто роднились с ними. Да что там, если честно молвить, именно весь и населяла эту землю с древнейших времен, славяне явились куда как позже.
— Карай как хочешь, княже, хоть в шею гони из дружины, а только не заставляй! Потому что иначе не смогу матушке своей в глаза посмотреть.
— Полно, Грач! — князь улыбнулся. — Прогневался бы, если бы ты сразу не сказал. Не стану тебя неволить. Против князя своего и дружины не пойдешь ведь?
— Княже! — ошарашено вывалил Грач. — Соромно и молвить такое!
— Вот и добро. Оставляю тебя беречь град.
— Княже?
— Да. Если ты единый из дружины останешься в Белозерске, тебе и быть старшим над градским ополчением. Ты дело знаешь, тебя ли мне поучать! Дозоры. Запасы. Чтобы ополченцы были оборужены и наготове. Хотя никакой угрозы и не ожидаем, а бережение иметь надо, и теперь, когда дружины нет в городе, сугубое! Возможешь?
— Княже! Да я… все силы… Не подведу, Изяславич!
Ростислав, улыбнувшись, хлопнул дружинника по плечу. Может, и не стоило так делать, вперед-то опытных и уважаемых мужей. Наверняка многие будут недовольны. Вот только Ростислав был уверен, что Грач, за невольную свою вину вместо кары облеченный доверием, сделает все, чтобы доверие это оправдать. А опыт — опыт не сорняк, сам собой не растет! В конце концов, есть люди, которые всегда помогут советом.
