Тойво тоже было больно, но вместе с тем сделалось смешно. Впрочем, делу это помочь не могло. Разве что слегка унизил мерзкого молодого следователя.
Василий, как человек с опытом, не принялся оттаскивать коллегу по заплечному ремеслу, а выдернул вилку из сети.
— Ну, как? — участливо спросил он.
— Боже мой, — с трудом ответил Маркку. — Какой позор!
По лицу было видно, что он готов расплакаться, но следователь все-таки овладел собой и отошел к стене, дрожа и судорожно всхлипывая.
Туомас, по сухому месту обойдя разлитую мочу, ударил Тойво кулаком в лицо.
— Ну и как теперь предлагаешь работать в этом гадюшнике? — очень сердито сказал он. — Кто уберет все это непотребство?
— А он сам пусть и убирает! — предложил Василий. — Не вызывать же сюда уборщиков!
— Вот-вот, — обрадовался Маркку. — Принесем ему инвентарь, чтобы отмыл все его художества! Коммунистическая собака!
Надзиратель, отворив тяжелую дверь, споро сбегал за ведром воды и шваброй. Время у них пока еще было, так что подставлять следователя под насмешки коллег он не собирался. На сегодняшний день. Ну, а дальше — видно будет. Свой человек в начальстве никогда не помешает.
— Ну, и как ему убираться в кандалах? — сокрушенно вздохнул Туомас.
— Да, хоть как! — сердито возразил Маркку. — Отстегнуть его от стула, а дальше пусть расстарается. Сцыкло!
Его товарищи непроизвольно уставились на большое пятно, проступавшее через китель и форменные брюки следователя. От этих взглядов он налился пунцовым цветом, резко сдернул с себя замаранный пиджак и бросил его на стол, оставшись в хлопчатобумажной нательной рубахе. Штаны снимать отчего-то он не решился. Боязнь полностью пасть в глазах коллег не позволила ему уйти. Дело превыше всего, себя в порядок можно привести несколько позднее.
Василий отцепил Тойво от прикрученного к полу стула и ногой подтолкнул к нему инвентарь.
— Ну! — сказал он.
Антикайнен, позвякивая своими кандалами, взялся за швабру, на секунду замер с нею в руках, словно бы примериваясь, а потом резко переломил о колено. На этот сухой звук, словно бы щелчок кнута или выстрел стартового пистолета, все в комнате допросов обернулись.
Тойво в это же самое время бросился вперед, почти прыгнув, со всей силой ударяя заостренным куском обломка швабры, как копьем, в Маркку. Конечно, деревом пробить плотный материал форменного кителя получилось бы вряд ли. Но с рубашкой древко справилось отлично, глубоко воткнувшись в тело следователя как раз в районе печени.
