Кроу мог впасть в гнев от чего угодно, даже от самых безобидных слов.
– Значит, я могу сказать «нет»?
– До сего момента ты уже сказала «нет» миллион раз. Пока что ничего в этом плане не изменилось.
– То есть я могу ответить отрицательно?
– Да.
– И мы никогда не будем делать то, чего я не захочу?
– Правильно, – произнес он скучающим голосом.
– Ты будешь причинять мне боль?
Это входило в наше с ним соглашение. Правда, до этого он ни разу не сделал мне больно, но я понимала, чего он хочет.
– Да.
– Но и в таких случаях я смогу ответить «нет»?
Он кивнул.
Теперь, удовлетворив свое любопытство, я могла понять, в какую игру я ввязалась. Значит, у меня есть кое-какие права и я смогу худо-бедно держать ситуацию под контролем. Это значительно облегчало мою задачу. Итак, триста шестьдесят пять занятий сексом с Кроу, и я могу ехать домой.
– Я согласна.
Он метнул на меня взгляд, в котором отражались сполохи огня из камина. И хотя дрова в очаге пылали ярко, в комнате как будто потемнело. Тело Кроу напряглось от раздиравшего его желания. Если у меня не было бы права сказать «нет» в такой ситуации, он набросился бы на меня прямо в кабинете.
– Значит, по рукам?
Я постаралась не думать в тот момент о том, как тяжело мне будет. Я должна была принять его предложение, чтобы вырваться на свободу. А уж там психотерапевт мне в помощь.
– Да.
Мы вошли в мою спальню. Здесь я спала. Стоило мне принять предложение, как Кроу уже был готов к действию. Услышав мой ответ, он словно с цепи сорвался и едва сдерживал свое нетерпение, хоть и старался не подавать вида. Он был, что называется, «на взводе».
– У меня просьба, – сказала я.
Его взгляд сделался мрачным.
Я очень полюбила свою комнату. Я полюбила небольшое окно, через которое открывался вид на поля. Кровать стояла рядом с камином, у которого так хорошо было читать.
Кроу пока что воздерживался, но я заметила, как беспокойно подергиваются его руки.
– Я очень люблю свою комнату. Может, сделаем это где-нибудь в другом месте?
Комната была моим убежищем, почти домом. Боунс мог зайти в мою спальню в любое время и насиловал меня на той же кровати, на которой я спала, отчего я никогда не чувствовала себя в безопасности. Зато здесь дверь была всегда закрыта, и это означало, что никто не сможет вторгнуться в мое личное пространство. Эта небольшая комнатка стала для меня целой вселенной, и мне никак не хотелось осквернить это место.
Должно быть, Кроу понимал меня, поскольку не стал спорить. Он повернулся, вышел из комнаты, спустился в холл и зашел в одну из пустующих спален. Она походила на мою – такая же огромная кровать и красивое окно. В углу примостилось бюро. Комнату регулярно убирали, но все равно было понятно, что много лет здесь никто не ночевал.
