– Я обещал тебе, что будет очень хорошо.
У меня загорелись щеки от смущения. Я действительно не смогла скрыть удовольствия. Ведь этот человек удерживал меня в своем доме помимо моей воли. Я умоляла его отпустить меня на свободу, но он отказал. И вот теперь я лежу с ним в постели, и мне это нравится. За многие прошедшие месяцы я впервые ощутила оргазм.
Какое предательство!
Он поцеловал ложбинку между моими грудями, а затем его опавший член выскользнул у меня из вагины. Теперь он выглядел гораздо меньше, но все равно размер его впечатлял. Я не могла поверить, что такая штука только что помещалась внутри меня. И уж тем более что это доставило мне такое наслаждение.
Кроу спустился ниже и поцеловал клитор.
Я вздрогнула – это было куда приятнее, чем его пальцы.
Его губы блестели от смазки.
– Первая пуговица в чаше.
Глава двадцать первая
Кроу
Ей понравилось.
Она пыталась скрыть оргазм, накрепко захлопнув свой милый ротик, но все безуспешно. Ее влагалище обхватило мой член, словно удав кролика. Она жаждала моего семени и хотела буквально выжать его из меня. Она раздвинула ноги, насколько это было возможно, ибо хотела больше моей плоти. А жалкая попытка обмануть меня оказалась пустой тратой времени.
Она любила это дело так же, как и я.
После того как она покорилась мне, я полагал, что смогу сосредоточиться на своей работе. Думая о Перл, я несколько запустил дела. Я перестал заниматься бумагами, не следил за перевозками товара, забыл нанять дополнительный персонал на производство. Моя пленница, ее мягкие каштановые волосы и округлые бедра затмили все.
Но теперь я чувствовал себя еще менее способным к делам.
Да, я познал ее и получил феерическое наслаждение. И снова ее хотел. Ее пи*да была такой узкой и гладкой… Когда я водил в ней х*ем, то полагал, что попал в некое подобие рая. А она вся текла, текла от моего члена, от того огня, что возгорелся между нами.
Когда я увидел ее впервые, честно говоря, я не был особо впечатлен. Конечно, она была красива. Но просто красивых довольно много. Я не заметил тогда в ней ничего исключительного, что заставило бы меня захотеть повалить ее на постель и взять.
Но вот когда я ощутил ее внутренний огонь, меня неодолимо потянуло к ней. Она не была послушной чужой воле, покорной – ни на йоту! Эта женщина воплощала собой чистый вызов. Она боролась и не была склонна к уступкам. Как только я понял это, то решил одолеть ее, заточить в клетку, сломить ее волю и сделать ее моей.
