Музыканты маршировали во дворе и неутомимо били в барабаны, дули в трубы один и тот же марш. Мы привыкли к афганской музыке и поняли, что здесь важна не мелодия, а ритм. Музыканты играли с нарастающей экспрессией, маршируя и вдохновляясь, доходили до настоящего экстаза. Не об этой ли музыке писал поэт одиннадцатого века:
Когда рассуждают о наслажденьях для избранных, я говорю:
Гром барабанов приятен только на расстоянии.
Еще восемь или девять разнообразных пловов — и старичок встал и генералитет, икая, отвалился от стола, но это был не конец; нам предстояло единственное в жизни зрелище, от которого через десять лет осталось впечатление дурного сна и бреда.
Наместник, свита и мы поднялись в верхний этаж дворца, в павильон с цветными стеклышками. Отсюда был виден весь двор, цепь солдат и толпа в несколько тысяч человек позади. Старик махнул перчаткой — толпа мгновенно прорвала цепь и очутилась у нас под ногами. Чалмы кипели, как поле пышных белых цветов под ветром. Старику подали серебряное блюдо и на блюде гору мелких серебряных монет, и он горсть за горстью, как сеятель бросает семена, бросал монеты в толпу, и тысяча рук, переплетаясь в воздухе, ловили серебряный дождь, тысяча глаз, обращенных к старику, горели звериным огнем, и вопль тысячи глоток совершенно оглушил нас на нашей вышке. Люди дрались, давили, калечили друг друга, книзу все сбилось в чудовищный клубок тел, а старичок с лицом идола, поджав под себя ноги, швырял серебряные монеты в толпу. Так он разбросал два блюда мелочи; ему подали воды в серебряном тазике, он поплескался в воде, встал, благодушно улыбаясь, и ушел, даже не оглянувшись на ревущую толпу. Так кончился дурбар, описанный на следующий день высоким слогом в крошечной газете «Единение Ислама»:
Его высокопревосходительство, да увеличится почет его, высокий сердар Мухамед-Сарвар-хан из своих рук раздавал милостыню бедным Герата в присутствии его высокопревосходительства, да продлятся дни его, полномочного посла и свиты.
Двое моих сограждан получили увечие в толпе и еще трое умерли, ибо дурбар был действительно великолепен и зрелище стоило того, чтобы любоваться и удивляться.
Собрат по перу не мог скрыть того обстоятельства, что он сам, редактор газеты «Единение Ислама», был приглашен принять участие в трапезе и таким образом шестая держава получила признание своих заслуг в Герате. Газета печаталась на коричневой оберточной бумаге, и просвещенный редактор-мулла собственноручно сочинял прямо на литографском камне светскую хронику Герата и последнее сенсационное сообщение о том, что в городе Сабзеваре родился двухголовый жеребенок, а в Джелалабаде его величество эмир собственноручно застрелил дикого гуся и две цапли. В иностранном отделе вы могли прочитать свежую новость о том, что в Нью-Йорке есть дом в сорок этажей. Выше сорока этажей фантазия редактора не поднималась.
