Широкое лицо, обрамленное окладистой, слегка рыжеватой бородкой и торчащие в разные стороны густые волосы цвета застарелой меди… Его облик вызывал ассоциации то ли с древнерусским воином, отражавшим атаки Орды где-то на Куликовом поле, то ли вообще с каким-нибудь варягом. Словосочетание «Рыжий Эрик» приходило на ум само собой. Правда, впечатление рассеивалось без следа, стоило ему водрузить на голову знаменитую ковбойскую шляпу, с которой он практически не расставался. «Рыжий Эрик» мгновенно уступал место «Крутому Уокеру».
— Привет, — сказал он. — Что-то ты сегодня неважно выглядишь.
— Привет, Павел. Все в порядке, — ответил я. — Хотя нет, что я говорю. Ничего не в порядке. Мне нужен твой совет.
Решение поделиться историей вчерашнего знакомства возникло спонтанно. «Рыжий Эрик», несмотря на молодость уже имел за плечами два развода, поэтому мог считаться едва ли не экспертом в вопросах общения с женщинами.
Я рассказал ему все: в красках описал момент нашей встречи — что сказал я, что ответила она, как посмотрела… — а особое внимание заострил на ее рассказе о вставших в полный рост материальных неурядицах и предлагаемых вариантах их разрешения.
Павел слушал очень внимательно, разглядывая меня с легким оттенком удивления.
Мол, старый дед, а туда же… Неужели ты и впрямь полагаешь себя до такой степени неотразимым, способным с первого взгляда вскружить голову двадцатилетней девчонке? Тогда ты редкостный оптимист, каких поискать.
Эти мысли читались на его лице без особого труда. Я прекрасно представлял, что он скажет, однако остановиться и прервать рассказ отчего-то никак не мог. Меня буквально распирало желание поделиться переживаниями хоть с кем-нибудь, а Павел подходил для этой роли лучше, чем кто бы то ни было.
Наконец, я полностью выговорился и, переведя дух, спросил:
— Ну и что ты обо всем этом думаешь?
— …! — уверенно сказал он. — Даже не сомневайся.
— Однако ты груб не по годам, мой юный падаван, — безуспешная попытка скрыть за иронией целую бездну разочарования. Все-таки я надеялся на куда более мягкую характеристику своей вчерашней знакомой.
— Зато справедлив, — весомо ответил Павел. — И неизвестно еще, кто из нас двоих падаван, если в корень посмотреть.
— Это как раз нетрудно выяснить, — я придвинул к нему шахматную доску с расставленными на ней готовыми к бою фигурками. — Твой ход, я сегодня добрый.
Однако сосредоточиться на игре никак не получалось, все мысли оказались заняты лишь одним: придет-не придет. Поэтому уже в самом дебюте едва не зевнул Павлу слона, о чем он честно меня и предупредил. Соперник сегодня тоже оказался на удивление добрым.
