Я не искал утешения на стороне. У меня и денег-то не было для интрижки. Не пытался забыться в алкогольном дурмане — как раз на это денег хватало. Мне порой кажется, что тогда в нашей новопреставившейся стране остались только ненависть и спирт. И того и другого было вдосталь. Нет… я не пил. Не изменял семье. Я просто… сдался. Каждый божий день одевал один и тот же мятый костюм и отправлялся на работу, понимая, что все, что я говорю своим оболтусам, лопоухим сыновьям таких же лопоухих родителей, оставшихся у разбитого корыта, забудется еще до того, как они покинут класс. Физика была не в чести. Поначалу я пытался привить им любовь… нет, не к науке, но хотя бы к знаниям. Проводил забавные эксперименты, рассказывал веселые истории, иллюстрирующие ту или иную закономерность, но потом… Потом просто плюнул на все и превратился в очередную серую тень. Человека, у которого украли прошлое, и не дали взамен ничего, кроме нищеты.
Я… потерял жену. Я не виню ее, нет. Просто в те бездушные времена каждый заботился только о себе, о собственном выживании. Моей нищенской ставки да ее зарплаты лаборантки в НИИ еле-еле хватало на то, чтобы не умереть от голода. Я помню, как-то, под Новый год, вот прямо в новогоднюю ночь, у нас в холодильнике были котлеты из сои и банка соленых огурцов. И бутылка водки, от одного запаха которой хотелось блевать.
Она всегда была красивой женщиной. Эффектной. Умела себя подать. Это и сыграло решающую роль.
Мы… даже не развелись. Все произошло так внезапно… Просто… как-то вечером придя домой, я не нашел ни ее, ни дочери. Только записка, скорее — письмо, в котором она умоляла простить, умоляла не искать, обещала позвонить. Все, как в плохой мелодраме.
Я даже толком не знаю, чем занимался ее… новый муж. Полагаю, в условиях нового мира ему подфартило куда больше, чем мне. Таких, как он, называли тогда новыми русскими. Впрочем, у него получилось приспособиться лучше, куда лучше, чем у меня. Посему мое презрение к его роду деятельности было скорее от зависти.
Мы познакомились с ним, когда… страсти поулеглись. Приятный в общении мужик, простой, как бревно, прямолинейный. Бывший военный летчик. Афганец. Он никогда не рассказывал о том, чем занимается, а я и не спрашивал. Наши редкие беседы были, сами понимаете, несколько натянуты. Ведь, официально по крайней мере мы все еще были женаты.
Но я не обижался. Напротив, испытывал к нему некоторую благодарность… Он дал моей дочери то, что никогда не смог бы дать ей я. Деньги. Уверенность в завтрашнем дне. Ту самую уверенность, что потеряли мы, пережив крушение Союза.
