— Вас Рондин послал? — глядя в упор на собеседника спросил Андрей, — решил, так сказать, завершить начатое?
Тот поднял руки вверх, словно сдавая позиции:
— Увольте, Андрей Евгеньевич. С Николай Алексеичем мы вынужденно пересекаемся по службе, однако сферы наших личных, так сказать, интересов диаметрально противоположны. Я бы сказал, они полярны. Я никоим образом не держу камня за пазухой. Более того, вы вольны в любой момент покинуть сие заведение и направить ваши стопы… Простите, я выражаюсь излишне высокопарно, верно? Нервы, что поделаешь… — он вздохнул, — словом, Андрей… Все, что мне нужно, это несколько минут вашего времени. Я вряд ли смогу помочь вам узнать больше о вас… Да-да, не удивляйтесь, я наслышан о вашей амнезии. Но быть может, вы сможете помочь мне… да что там, мне — всем нам…
— Валяйте, товарищ Громов, — грустно улыбнулся Андрей, — после всего пережитого я уж и не знаю, куда дальше плыть.
— Хорошо, хорошо… — Громов отставил посуду и сделал большой глоток из стакана в подстаканнике, изображающем сталинскую высотку в вычурной рамке, — начнем с самого начала. Меня зовут Громов Петр Семенович. Я, в некотором роде, глава управления здешнего горсовета.
Андрей иронично глянул на него и отправил в рот еще один кусок омлета, Положительно, готовили здесь хорошо!
— То есть, вы мэр? — спросил он с набитым ртом.
— Ну, я бы воздержался от таких эпитетов, — махнул рукой Громов. — Этот город… — он замялся. — …Этот город… несколько архаичен, как вы, возможно, заметили и новые веянья здесь не приживаются.
— Ага, — кивнул Андрей, — в частности, здесь не приживаются зеркала. И мобильные телефоны. И хорошие манеры здесь тоже не приживаются, в большинстве случаев.
Громов промолчал, отхлебнул глоток чаю и продолжил свой монолог так, будто бы и не слышал последней ремарки.
— Люди, проживающие здесь, наделены весьма сложным характером, на что, поверьте, есть свои объективные причины. Собственно, все происходящее обусловлено определенными, скажем так, резонами, и резоны эти станут вам ясны в ближайшее время. К сожалению, поверьте мне, к глубокому моему сожалению, я не могу открыть вам всех обстоятельств и нюансов вашего здесь пребывания, однако оно отнюдь не случайно. В некотором роде, все в мире взаимосвязано. Вот, скажем, я, — он вздохнул, — когда-то был весьма далек от государственной службы и помыслить не мог, что в конечном итоге окажусь у черта на куличках, исполняя обязанности… Впрочем, это не важно.
