– Не хотите немного прогуляться? – спросил Гельмут, когда мы сидели на своих стульчиках и потихоньку пили вино.
– Прогуляться?
– К воде. Я хочу посидеть там немного и выпить вина. Возьмем Джуди, курицу и два одеяла, думаю.
– Давайте.
Куда-то идти, если честно, мне особо не хотелось – я в последние дни достаточно нагулялась – но я не хотела портить вечер. Мы начали собираться, и Гельмут шарфом привязал мне на пояс Лутц. Ни курице, ни мне такая близость не нравилась, но что нам оставалось?
Потихоньку наш маленький караван тронулся. Шли мы медленно, Гельмуту было трудно дышать, но мы все-таки дошли до небольшого замка, и Гельмут повел нас против часовой стрелки вокруг озера. Гельмут кашлял все сильнее и тяжело дышал. Минут через пятнадцать мы дошли до места, где стояла скамеечка.
– Здесь, – остановился он и поставил сумку на землю. Он вытащил из сумки два одеяла, мы отпустили Джуди с поводка и сели на скамейку, накрыв одеялами ноги – становилось прохладнее. Вдруг я увидела, что у него в руках урна Хельги.
– Вы хотите ее здесь развеять? – удивилась я.
– Нет, то есть не полностью. Только немного. Я все думал, как развеять. И мне пришло в голову: а почему только в одном месте? В общем, одну часть я хочу здесь развеять, потому что это место для нас было важным, тогда.
– Почему?
– Потому что она в этих краях выросла, а я здесь учился. Я до того, как лесничим стать, еще на столяра учился: километрах в пяти или шести отсюда.
– Ух ты, круто, понятно.
– А на этом озере… У нас первое свидание здесь было. Хотите, расскажу, как мы познакомились?
– Конечно.
Гельмут сделал глоток вина.
– Знаете, – начал он, – раньше люди рано женились. Мне тогда чуть больше двадцати было всего, не женат – для мужчины ничего особенного, но вот не иметь подружки – не очень хорошо. Я знал, что мои родители беспокоятся, что я на тот момент ни разу девочку в дом не приводил. Из-за этого они начали якобы совершенно случайно приглашать в гости девушек с их мамами. Бесконечные чаепития, бесконечная скука, – Гельмут сделал еще глоток, урну Хельги он зажал между колен.
Я освободила Лутц из шарфа у меня на поясе и просто посадила ее себе на колени. Я уже поняла, что ей нравится, когда ее гладят по спине между крыльями, поэтому медленно водила рукой по ее спине от шеи вниз до хвостика, а она от удовольствия тихонько ворковала. Я не знала, что курицы, как голуби, ворковать могут. Я не была уверена, делают ли так остальные курицы, но Лутц не любила кудахтать – она ворковала. Как знать, может быть, она была голубкой, заключенной в теле курицы.
