После недолгих размышлений владыка отказался от мысли назначить кого-либо из своей лаврской братии. Днями напролет он перебирал в памяти десятки имен известных ему лично монашествующих.
Первым пришел на ум Игнатий (Брянчанинов), только недавно, после нескольких лет послушничества принявший монашеский постриг.
Он являл собой удивительное сочетание прекрасных качеств родовитого русского дворянина и пламенного монаха-аскета, обладал талантами литературными, правда, был слишком молод и не имел опыта начальствования – но это дело наживное… И владыка Филарет написал прошение в Синод о переводе в Московскую епархию инока Игнатия. Ему не повезло. При утверждении текущих синодальных дел государь Николай Павлович вспомнил хорошо знакомого ему Брянчанинова, некогда одного из лучших юнкеров Инженерного училища, и сказал: «Нет, я его Филарету не отдам!». Высочайшим указом иеромонах Игнатий был возведен в сан игумена и назначен настоятелем Свято-Троицкой Сергиевой пустыни вблизи Петербурга.
Вспомнился владыке Филарету и другой монах, Антоний (Медведев), несколько лет назад по пути в Киев посетивший Подворье с просьбой о благословении. Он тогда понравился и запомнился владыке своей сдержанностью и немалыми познаниями, угадывались в нем твердость характера и сила воли, запомнилось на удивление благородное лицо этого сына повара из нижегородского села. Митрополит навел справки у своих московских знакомых. Открылось, что, по слухам, Андрей Медведев на самом деле был незаконным сыном знатного и богатейшего князя Егора Александровича Грузинского.
После неудачи с Брянчаниновым владыка подумывал об иеромонахе Антонии, тридцати девяти лет от роду, служившем настоятелем Высокогорской пустыни в Нижегородской епархии, но медлил. Всякий мог спросить, почему он избрал не своего, почему из чужой епархии? Хотелось быть действительно уверенным, что его выбор – не своеволие, а воля Божия… В это время, вспоминал он сам позднее, «явился странник, который и назвал мне наместником Лавры отца Антония. В этом указании, совпадавшем с моею мыслию, я видел указание провидения».
26 февраля владыка направил письмо отцу Антонию с приложением просьбы к Нижегородскому преосвященному Афанасию (Протопопову) о скорейшем увольнении иеромонаха Антония (Медведева) от должности строителя Высокогорской пустыни и отправлении его в Москву. «Преподобный отец строитель! – писал митрополит иеромонаху Антонию. – Мысль, которую я вчера имел, но не успел сказать, сего дня, предварив меня, сказал мне другой, и сие внезапное согласие сделалось свидетельством того, что она пришла недаром. Сия мысль есть надежда, что, при помощи Божией, благоугодно Богу и преподобному Сергию можете Вы послужить в его Лавре, где упразднилось место наместника мирным преставлением благия памяти брата и служителя нашего архимандрита Афанасия. Призвав Бога и взыскуя Его воли, а не моей, приглашаю Вас в служение сие. Да будет Вам к принятию сего звания благим побуждением то, что это не Ваша воля и что я Вас призываю как послушник преподобного Сергия, который о Вашем ему чрез меня послушании будет благий пред Богом о Вас свидетель и за Вас предстатель. Призываю от Господа благословение Вам и сему начинанию споспешение…»
