. В пришвинской метафизике личность – «двигатель нашей общей души»: «Содержание культуры раскрывается нам в личных переживаниях, придающих ему качественную ценность»
[177].
Пришвинская мысль никогда не отрывалась от чувств или «сердца» как их вместилища и органа. Чисто головных, книжных, заимствованных мыслей русский мыслитель не выносил. Поэтому ему был чужд Иванов-Разумник, известный критик и публицист левоэсеровских взглядов, типичный «русский интеллигент», человек с идеологическим мышлением, с которым Пришвин, однако, дружил, доверив ему разбирать свой архив. Идейным доктринером, философским догматиком Пришвин никак не был. Он сумел сойти с тропы революции и целиком погрузиться в свое небывалое, такое лесное и такое человеческое одновременно творчество.
Внимание как родственное и потому любовное, а значит, творческое – одна из главных пришвинских тем. Пришвин обращал не раз внимание на само выражение «обращать внимание», в котором выразилась подвластность этой способности разумной воле человека, ищущей лучшего. Оказывается, вниманием можно распоряжаться как управляемой силой творчества. Пришвин был не только художником слова. По своему образованию и отчасти склонностям был он и ученым, естествоиспытателем, всю жизнь искавшим живые связи поэзии и научного рационального мировосприятия. Мечта Пришвина, задающая определяющий тон всему его творчеству, состояла в том, чтобы, говоря его словами, «соединить поэзию, науку и жизнь»[178].
Не только романтически изобильное воображение несло его перо и жизнь. Непревзойденным шедевром, передающим этот «жизненный порыв»[179], остается сцена в конце автобиографического романа «Кащеева цепь», когда ее главный герой, Алпатов, сходит с поезда на каком-то глухом полустанке и углубляется в весенний лес, преисполненный всепобеждающей силой пробуждающейся жизни, любви и красоты. Но при всей своей мечтательности и созерцательности Пришвин был практически трезвым, умелым человеком, способным продумывать и организовывать жизнь по требованиям своего призвания, звавшего его к ее творческому преображению.
Но вернемся к выражению «обратить внимание». «Обратить» значит дать задний ход, изменить направление на противоположное исходному. Какое-то внимание есть у человека всегда, но обычно оно «необращенное», то есть направленное куда-то не туда, где оно может стать творческим, продуктивным. Может быть, в нетворческом состоянии оно направлено в пустоту самости, наполняемой случайно, извне, и обратить его надо на объект, ее достойный? Например, ребенок не должен бездельно валяться в постели. Нужно духовное
