* * *
— Как бы радикальное средство в кессоне не задохлось — чем быстрее применим, тем действенней сработает.
— Точно, гарпунишком приветить иль острогой это гуманно, спору нет, а морить… не, не уважаю.
— Вот оно! Обнаружены четыре, нет, аж шесть морских львов-антидиверсантов — ваш черед действовать, ребята!
А еще парочка «мерзких котиков», но те, вроде как, в клетке спрятались.
— Не, подобную публику парочками никуда, даже на глубину не посылают, вон другие четыре ласты торчат вверх ногами. Только пакостить горазды в океане-батюшке, тьфу, изголенцы! — Атаман не казался обеспокоенным, но недовольство присутствовало на лицо.
— Что я говорил?! — Зато весьма довольным выглядел баконьер, будто вдвое, почитай, раззадоренный возросшим числом противников. — Одним «зубастосом» не обойтись — придется самим руку приложить, поупражняться на практике! — Удовлетворенно потер ладони, изготавливаясь ухватиться за гарпун или острогу. — Нет, не зря не забросил гарпунишко! — Принялся расчехлять неразлучный, зазубренный наконечник.
— Рано, приятель, сперва используем биологическое орудие. — Призывно похлопал бескомпромиссного добытчика по плечу конбандист. — Пора, двинули! — Но первым в кессон уступчиво норовил пропустить баконьера. — Разбирайся с посылочкой: профессор настаивал, чтобы лично в твои руки.
Однако адресат замешкался, припомнив об еще одном аксессуаре, непременно необходимом в обращении с «зубастосом».
— Эй, никто не видел лопату совковую, одну штуку — туточки, к переборке прислонял? Ну и кто на совке уже успел примоститься? А-а, вот народ, скафандр повесили, будто рабочий инструмент — вешалка. Позабудете вынуть при надевании, как потом выполнять поставленную задачу — колом ведь выйдет? — недовольно побурчал баконьер, но видя, что пристально ведшим наблюдение имке с атаманом не до него, скромно поспешил на подмогу, а может статься, на выручку товарищу.
Профессорский выкормыш вел себя не сказать чтобы образцово и примерно, но старых знакомств не забывал, это уж точно. На конбандиста, кому пришлось-таки раскупорить амфорообразную бандероль, еле поместившуюся в более чем трехсаженной длины кессоне, хищник подвида Бланкас зубастос покосился, вроде, нехотя, как на ничем не примечательную мормышку. Даже с виду заскучал, но стоило лишь в добровольные помощники нарисоваться баконьеру, как в глазных бойницах зубастоса будто мстителен огонь проблеснул. Не зря, видать, а с коварной миссией прислан вспыльчивым да злопамятным, лишь для виду отходчивым профессором представитель подотряда морских хищников. Повезло баконьеру, что вширь да ввысь кессонная камера далеко не просторна, а акулища из-за телесной массивности не столь уж гибка, а то состоялась бы радостная для «посылочки» встреча с отмщением за братиков да сестричек, некогда загарпуненных.
