Стоит ли сказать об этом офицеру Лоу? Но Джульетта ни за что на свете не вспомнит, чему ее учили на тех курсах. Людям в воде грозило переохлаждение. Единственное, чем им можно было помочь, размышляла она, это как-то их согреть. Но как это сделать, не имея ни одеял, ни фляжек с чаем?
Женщины осторожно вставали и переходили в другие шлюпки, создавая опасную качку. Когда дошла очередь до ее матери, та встала, едва дыша. Два моряка взяли ее под руки, и она завопила, как только сделала первый шаг.
Джульетта по-прежнему пребывала в нерешительности: сказать или не сказать? Офицер Лоу протянул ей руку, и тут у нее вырвалось:
— Я прошла курс Красного Креста. Я не уверена… но, может быть, я могу быть полезной.
— Хорошо, — одобрил он. — Тогда оставайтесь здесь.
Она села, и ей стало дурно. Теперь все будут считать, что она знает, что делать, как спасать людей, а она не могла вспомнить ничего путного. Она солгала, прикинулась тем, кем не была. И это в такое-то время! Мать Джульетты смотрела на дочь, сидя в другой шлюпке. Казалось, она была удивлена, но ничего не сказала.
Когда большую часть женщин распределили по четырем соседним шлюпкам, Лоу приказал своей команде грести назад, туда, откуда еще слышались призывы о помощи. Джульетта судорожно соображала: проверить дыхание, нащупать пульс… Возможно, придется делать искусственное дыхание рот в рот. Бог знает, что придется делать…
Достигнув первого человека, плавающего в воде, Лоу наклонился, чтобы удостовериться, жив ли он, но быстро определил, что надежды нет. Джульетта не смогла рассмотреть лицо бедняги. Она увидела только спасательный жилет и прядь мокрых волос. Они останавливались снова и снова, но всякий раз это были мертвые тела. По мере того как люди умирали в ледяной воде, стонов и призывов о помощи становилось все меньше и они были все слабее.
«Я слышу их последние слова», — поняла Джульетта. Это были слова молитвы или неразборчиво произнесенные имена, но чаще — лишь стоны отчаяния.
Лоу обнаружил мужчину, который находился в полубессознательном состоянии, но все еще дышал. Вся команда помогала затащить его на борт, сильно раскачав при этом шлюпку. Его уложили на дно, головой к ногам Джульетты.
Она тут же принялась за дело. Положив пальцы ему на шею, она нащупала пульс, который был едва слышен. Мужчина что-то бормотал себе под нос, а значит, он все еще был жив. Джульетта сняла с него спасательный жилет, расстегнула воротник и распустила галстук, чтобы облегчить дыхание. В попытке согреть его она принялась с силой растирать ему грудь и руки. Он был совсем молодой, лет двадцати с небольшим, гладко выбритый, с темными волосами. Должно быть, он красив, — в темноте Джульетта не могла разобрать, но могла предположить.
