— Мы еще встретимся? — с надеждой спросил Финбар.
— Почему бы и нет? — улыбнулся Редж. — Я буду за вами приглядывать.
— Ура! — выдохнул Финбар.
И Редж с удовольствием отметил про себя, что ребята им восхищаются. Похоже, на всем судне только они одни.
Как только мальчики ушли, Редж побрел в спальню, чтобы немного полежать. У него с собой была книжка про Шерлока Холмса, но сейчас читать не хотелось. В вещах Джона он приметил старую газету и стащил ее. Газета была от восьмого апреля, за сутки до начала их рейса. Редж забрался на свою койку и развернул ее.
Заголовки были посвящены столкновению на Ниле двух судов. По оценкам, погибло около двухсот человек. Редж содрогнулся. Он надеялся, что жертвы утонули, а не были съедены нильскими крокодилами. Моряки не любят читать про смерть на воде, и он быстренько перевернул страницу. Член парламента мистер Асквит собирался представить свой третий билль о самоуправлении Ирландии. Удачи ему, подумал Редж. Что бы он ни предлагал, добиться всеобщего согласия ему никак не удавалось. Какие-то суфражистки опять приковали себя цепями к зданию Парламента. Тут он дошел до светской хроники и углубился в текст.
На фотографии дамы и господа при полном параде позировали под тентом около «Савоя». В статье их восхваляли за то, что они не побоялись прибыть на прием, несмотря на прескверную погоду и риск намочить и испортить свои дорогостоящие платья и смокинги. Снимок был зернистым, но все равно было видно, как они сногсшибательно выглядят и нисколько не намокли. Ха, снимок же не мог запечатлеть, как за минуту до этого слуги, идущие по бокам, несли над ними зонты. Вот слуги-то, скорее всего, вымокли до нитки, но какая газета захочет публиковать их фотографии? Только не в светской хронике.
Он прочитал имена участников: их всех звали типа Чарльз, Эдвин, Герберт или что-то в этом роде. Никаких вам Реджей или Джонов. У дам тоже были вычурные имена: Вайолет, Шарлотта, Венеция.
В каюте появился Джон.
— Вот ты где! — воскликнул он. — Я-то думал, ты спрыгнул за борт после своего маленького инцидента во время обеда.
Редж вздохнул:
— Готов поспорить, эта глупая эмансипе не потеряет из-за меня сон. Скажи, Джон, ты когда-нибудь хотел, чтобы мать назвала тебя Гербертом? Думаешь, это изменило бы твою судьбу?
— У меня была бы другая судьба, если бы у меня была другая мать. А имя ничего не меняет.
— А что не так с твоей матерью?
— Да не знаю. Я ее практически никогда не вижу, да и дома бываю редко. У нас не такая дружная семья, как у вас.
