Он заглянул к себе, чтобы прихватить сигареты, и поморщился от смеси сильных запахов. Когда двадцать семь мужиков спят в одном помещении и баня им не светит до самого Нью-Йорка, ситуация усугубляется с каждым днем. На восемьсот с лишним членов экипажа было всего две ванные комнаты, и еще одна — отдельно для офицеров. Редж распахнул пару иллюминаторов и прижал их металлическими прутами, принесенными из кладовки. Это должно было помочь. Он взял сигареты и спички и направился в столовую, где, усевшись, принялся ждать друга, чтобы покурить вместе с ним.
Редж не был заядлым курильщиком. Некоторые стюарды то и дело отбегали покурить и становились дергаными, если подолгу не было возможности отойти. Для Реджа перекур был лишь формальной паузой между дневными обязанностями, поводом вытянуть ноги и пообщаться. Кроме того, он собирал для своих младших братьев сигаретные карточки. Те не простили бы, если бы он перестал курить. Но в принципе он мог бросить в любой момент.
— Никогда не догадаешься, что я видел прошлой ночью! — воскликнул Редж, как только они с Джоном сделали по первой затяжке. — Один из моих клиентов, мистер Грейлинг, обжимался на шлюпочной палубе с девицей вдвое себя моложе, и это в то время, как его жена находилась в каюте двумя палубами ниже.
Джона это не впечатлило.
— Да они это делают направо и налево, — пожал плечами он. — Это у них для нас с тобой другие правила. Кстати, не только мужчины, женщины тоже изменяют.
— Да ладно! — нахмурился Редж.
— Первая жена полковника Астора крутила роман, и об этом знал весь Нью-Йорк. Говорят, что их дочка на самом деле не от него. Теперь он развелся и снова женился. На него все показывают пальцем и твердят, что ему не следовало жениться во второй раз. Но если хочешь знать, что я думаю, так первая его жена во всем и виновата.
Редж что-то слышал об этом, но не придал значения.
— Они ведь сидят за твоими столиками? — спросил он. — Что ты думаешь о его новой супруге?
Джон наморщил нос и призадумался.
— Смахивает на мышку, — определил он наконец. — Зато позволяет ему командовать. Эта не сбежит с любовником, она не такая, как предыдущая.
— Да только она уж больно молодая. Я слышал, ей восемнадцать, а ему почти пятьдесят. Не понимаю, чего ради юная девица пошла на такой брак.
Джон закатил глаза:
— Ради ста миллионов долларов я бы сам на нем женился.
— Боюсь, ты не в его вкусе.
Джону не светило стать победителем конкурса красоты, но, несмотря на это, он был чертовски обаятельным.
