Задумавшись, незнакомец постоял несколько мгновений на месте, а затем быстрым шагом скрылся в конце аллеи. Здесь, у монумента «Умершим», Мигель мог просматривать ту аллею, которая вела к могиле Шампольона, но едва ли стоило ожидать, что там вскоре появиться Патрик.
Пока Массиньи ждал возле памятника, здесь появилось несколько человек, в том числе и один полицейский, не задержавшись здесь надолго, вскоре и они растворились среди тенистых аллей кладбища.
Вскоре на одной из аллей, ведших к центральному входу на кладбище, появился незнакомец, согласившийся выполнить просьбу Мигеля.
— Заберите это, — с улыбкой произнес незнакомец, протянув обратно деньги Массиньи. — Считайте, что это дружеский жест — ведь мне тоже могла бы понадобиться чья-то помощь.
Поставив на землю две небольших стеклянных бутылки с газированной водой, незнакомец, расстелил на каменной плите газету, стараясь не запачкать светлую ткань костюма. Присев, он жестом пригласил своего собеседника присоединиться к нему.
— Благодарю, — произнес Мигель, сев на газету.
— Кстати, кто вы? — спросил незнакомец, протянув своему собеседнику бумажный пакет, в котором, в фольге, лежал цыпленок в сухарях.
— Я — безумец. За последние несколько лет я успел померить маски мошенника, лжеца и труса. За последние несколько недель я успел сам влезть в несколько чужих ловушек, успел поведать одной незнакомке половину всего того, что сам знал о своем прошлом, и, вот, совсем недавно, сам добровольно пошел на поводу у безумца.
— Хорхе Ортега, — протянув руку, представился его собеседник, а затем, рассмеявшись, произнес. — Хотя я, наверно, такой же безумец.
— В таком случае, я — Мигель Массиньи.
— Вы — фотограф? — отпив глоток воды, произнес его собеседник.
— Я, в первую очередь, частный реставратор, искусствовед и археолог, правда, наверно, в самом широком понимании этого слова.
— А я — художник… в самом широком смысле этого слова, — задумавшись, он продолжил. — Кстати, вы из Прованса?
— Я родился в Марселе, но родным местом для меня всё-таки является Бостон, пускай и некоторые считают, что я свободен как ветер. В моих жилах смешались итальянская, бретонская и португальская кровь, хотя большинство людей признают во мне итальянца.
— Интересно, — задумавшись, произнес Хорхе. — Я бы попытался сейчас упомянуть и что-то о своем прошлом, хотя мое прошлое — это слишком долгая история, — улыбнувшись, он продолжил. — Надеюсь, мое настоящее станет не менее долгой и запутанной историей… — остановив взгляд на одном из надгробных памятников, он произнес. — Кстати, милый друг, скажите, а та незнакомка, которой вы рассказали о своем прошлом, была красивой?
