Вплоть до 28 марта все различные задачи, описанные до этого момента, выполнялись составом небольшого первоначального отряда, и наши дни были более чем насыщенными. 28-го и 29-го прибыли тридцать штыков из Гемпширского полка плюс аэроплан, и с этого момента наше положение можно было считать безопасным. Время, когда враждебные демократы могли напасть на нас с некоторой надеждой на успех, прошло навсегда, и отношение к нам не только горожан, но и жителей окружающих районов сменилось от подозрительности и враждебности к искренней симпатии. Наши агенты, возвращавшиеся из отдаленных деревень Курдистана и других мест, приносили вести о нашей славе – в виде местных базарных разговоров, – о том, как мы успешно справились с голодом в Хамадане и как мы намереваемся вскоре распространить свою благотворительную деятельность на всю провинцию – надежда, которую мы никак не могли воплотить в реальность. Нам удалось сделать многое для Хамадана, где мы считали своим долгом сделать все, что в наших силах, но голодом была охвачена вся Северная Персия, и ужасы других городов и деревень не уступали или даже превосходили ужасы Хамадана. Слава о нашей благотворительной деятельности распространилась даже до Гилана, и Кучек-хан, выдавая себя за просвещенного правителя, почувствовал себя обязанным заняться благотворительностью в схожих направлениях, но в меньшем масштабе.
В начале апреля, когда стало ясно, что либо я, либо мой заместитель еще долго пробудем в Хамадане, я переехал из гостеприимного дома Макмюрреев и поселился в маленьком домике, предоставленном мне банком.
Примерно в это время почти полностью прекратилась постоянная ночная стрельба, которая велась в целях нашего устрашения. Она никогда не представляла особой опасности, поскольку выстрелы всегда оказывались не прицельными, за исключением одного или двух, которые попали в мое бунгало, но даже не разбили оконное стекло.
24 апреля прибыл эскадрон 14-го Гусарского полка под командованием капитана Поупа.
Теперь стало легче добывать припасы, и капитан Кэмпбелл, офицер снабжения, доложил, что наши запасы достигли такой величины, что перспектива дальнейшего кризиса казалась весьма отдаленной. Даже если припасы не всегда оказывались легко доступными, мы знали, где находятся скрытые запасы пшеницы, и требовались только войска, чтобы заставить торговцев отпускать их по справедливой цене. Таким образом, за исключением бекона и варенья – части нашего рациона, – мы могли гарантированно и без труда прокормить значительное количество войск.
