Хаджи бросил в миску медную монетку и прошел дальше. Рапаэл сделал то же самое, но его монета звякнула о край миски и отскочила в грязь, к ногам старика. Рапаэл нагнулся, чтобы поднять деньги, и я расслышал шепот слепого: «Сегодня». Мне показалось, что Рапаэл кивнул ему, и затем он поспешно присоединился к Хаджи.
Мне стало страшно, почему-то припомнился ночной разговор родителей, и я следом за Чко в ужасе выбежал с опустевшего кладбища.
Теперь уже ничто не могло удержать меня, и я по дороге все выложил Чко. Мы шагали в темноте по безлюдным улицам под нарастающий шум дождя.
Чко также недоумевал и был растерян. Вначале и он не находил никакой связи между случившимся и допросом моего отца.
— Ну ладно, — прошептал он, — а Врам тут при чем?
Вдруг он приостановился, схватил меня за плечо и еще тише прошептал:
— Но… но слушай, откуда шел Врам в ту ночь?..
И мы помчались к дому. Мы ничего не говорили друг другу, но обоим нам было ясно, к кому мы торопимся.
Товарища Сурена не оказалось дома. Чко заглянул к Эрикназ, хоть мы и знали, что товарищу Сурену не до поминок.
А ночь все густела. Город погрузился в темноту. Вскоре от Врама стали по одному выходить соседи. Каждый раз, когда открывалась дверь, во двор падал сноп света. Мы с Чко слышали, как они, желая друг другу спокойной ночи, расходились по домам. Вышел Газар, вышли мой отец и Торгом, затем Хаджи, Рапаэл, какие-то люди и самым последним — отец Остолоп.
Двор опустел. Вокруг было тихо, только шелестел дождь в густой листве да из дома Врама доносился тоненький, жалобный плач.
— Что делать? — прошептал я.
— Подождем товарища Сурена, — тоже шепотом ответил Чко.
— Поглядим, Погос дома?
Пошли к Погосу. У них было темно. Я и Чко стали жалобно мяукать под окном. Но и это не помогло. Значит, Погоса тоже нет дома.
— И куда это они все ушли, на ночь глядя? — сказал Чко.
— Может, спят? — предположил я.
— Скажешь тоже! — ответил Чко.
Конечно, я напрасно сомневался; ведь еще не было случая, чтобы Погос не отозвался на условный знак.
К Амо мы не пошли — идти было далеко, а тем временем мог вернуться товарищ Сурен, который в тот день нам был нужнее.
Мы уселись во дворе под навесом, тесно прижавшись друг к другу от холода и страха, и стали ждать.
Время шло, а товарища Сурена все не было. Мы уже стали терять надежду.
— Слушай, а может, он и вовсе сегодня не придет ночевать?
— Что же делать?
— А я знаю?
— Подождем еще немного.
И мы ждали.
Было за полночь, дождь уже перестал, когда отворилась дверь в доме Рапаэла. Тусклый свет, упавший из комнаты, на мгновение осветил балкон, выписав черный силуэт парона Рапаэла.
