«Я хочу поблагодарить всех вас за сотрудничество», — продолжил он. «Это очень помогло нам в нашей работе, хотя вам может быть трудно это понять. Так что будьте уверены в нашей благодарности».
Он и майор Драйзер вывели сенатора из комнаты, болтая с ним. Диксон последовал за ними, и я остался наедине с Джуди Хауэлл.
— Вы не представляете, как я счастлива сейчас, — самодовольно сказала она.
— Взаимно, — сказал я с улыбкой. «Я обнаружил именно то, что хотел знать».
Она нахмурилась. Это смутило ее на мгновение; она этого не ожидала. Она попробовала еще раз с другой тактикой.
«Я ненавижу людей, которые никому не доверяют», — прямо сказала она.
— Я тоже, — сказал я и посмотрел на нее. Она снова нахмурилась, поняв, что её угостили собственным печеньем.
— Вы очень умны, мистер Картер, — сказала она, глядя на меня задумчиво прищуренными глазами. Я уже знал, что она бдительна и умна. Теперь я обнаружил, что она была более проницательна, чем обычно.
— Вы знаете, мистер Картер, — сказала она. — Вы же не собираетесь на этом остановиться сейчас, не так ли? Вы еще не удовлетворены.
Моя улыбка была медленной и слегка фальшивой. Меня раздражало, что она видела меня таким.
"Я никогда ничем не удовлетворен, мисс Хауэлл," сказал я. «Это недостаток моего характера».
Она недоверчиво сузила глаза. "Тогда мне придется смириться с этим," сказала она.
"Вы называете это недостатком." Я пожал плечами. «Я хороший специалист. И я рад, что оказался прав.
'Каким образом?' — немедленно рявкнула она,.
«Что под всей этой грязью и неопрятной одеждой были спрятана такая приятная женщина».
Она задумчиво посмотрела на меня. «Думаю, мне бы хотелось с вами долго поговорить», — сказала она. — Это можно устроить?
— Еще бы, дорогая, — сказал я и вышел из комнаты. Джуди Хауэлл была права больше, чем ей казалось. Я не хотел, чтобы все оставалось так, и я бы не стал в этом случае останавливаться.
Я вышел пообедать. Это дало мне больше времени, чтобы собраться с мыслями, прежде чем мне нужно было идти к шефу. Когда я был в здании АХ, Хоук уже был там и ждал меня. Я сел напротив него за письменный стол и увидел магнитофон на соседнем столе. Глаза Хоука были кремневыми, а лицо бесстрастным.
«Я жду, N3», — сказал он. — Я хочу знать, что побудило вас подвергнуть, вероятно, самого влиятельного сенатора Америки испытанию сывороткой правды. Не будем даже говорить о его правой руке и особенно проницательном, любопытном корреспонденте еженедельной газеты.
