Она трогала его лоб, грудь.
— Нильс, что это было? Ты заболел?
Он кивнул и пальцами показал места, где было больно. Сердце? Нет — расстояние между пальцами показывало, что боль пронзила грудную клетку в нескольких местах.
— Скажи, на что это было похоже?
— Не знаю. Просто… боль… очень острая, будто колют здесь. — Он коснулся груди. — Но она ушла. Все нормально, Ада, честное слово.
Прижавшись к ней, он уткнулся носом в ее ласковую ладонь, пальцы ее перебирали золотые завитки у него на затылке.
Ничуть не смущаясь, он сказал просто:
— Я люблю тебя.
Сердце ее забилось.
— Ах, douschka, я тоже люблю тебя.
Он взял удочку.
— Пойду вдоль реки, может, по дороге поймаю щучку.
— Может быть, — сказала она, прежде чем он ушел, — Рассел тоже не прочь порыбачить. Наверное, тут хватило бы места и для него. — Она поймала его взгляд. — Ты не очень-то любишь Рассела, а?
Он уклончиво пожал плечами.
— Да нет, он нормальный парень.
— Кроме того, он твой кузен. И гость. Вы, мальчишки, должны больше играть вместе. Плохо, что он тебе будто поперек горла… Важно, чтобы гости чувствовали себя здесь как дома, как ты считаешь? Ведь когда тетя Жози и тетя Фанюшка приедут, Расселу придется перебраться в твою комнату…
Его проказливый смешок прервал ее — он пробрался сквозь заросли осоки в поле, где быстро нарвал болиголова и положил в ее корзинку с цветами.
— Для вас, мадам. Отнесите на кладбище.
— А как насчет сенной лихорадки?
— У мертвых не бывает насморка. И не надо баночек из-под майонеза, ладно? — Она всегда расставляла букеты полевых цветов в стеклянных банках.
— Так ты слышал меня?
— Что?
— Расселу придется перебраться в твою комнату.
Он кивнул.
— Я понял. Но я так не считаю. В доме полно места. Он может перебраться в какую-нибудь другую комнату. Но он безнадежен, — добавил он с подкупающей искренностью. — Холланду это не понравится, — сказал он мрачно, и когда она заговорила, голос ее звучал сердитее, чем ей бы хотелось.
— Почему? С какой стати?
Гадство, ведь не хотел же он вовлекать Холланда в этот спор. Он покачал головой и сказал упрямо:
— Он не допустит этого, вот и все!
— Перестань корчить рожи, детка, и скажи: каким образом?
— Просто не захочет. Потому… потому что он не любит Рассела. Потому и случилось с крысой. И похороны потому…
Неожиданно, будто у нее иссякли силы, она села на причал. Облако нашло на солнце, серое с золотым краем, будто огромная салфетка, и на землю пала скорбная тень.
Порыв ветра поднял рябь на воде. Она вздрогнула.
