— Давайте уже наконец начнём, — Хейс подтянула к себе микрофон. — Профессор, сделайте нам кофе, пожалуйста. Мне обычный.
— Мне с кофеином, — Ши включила микрофон.
— Мне тоже обычный, — Яман включил свой и, когда Леонард Гайдарович поспешил к автомату, сказал всем: — Напоминаю — когда хотите обратиться к объекту, называйте его по имени. — Он наклонился к микрофону: — Эшер! Ты меня слышишь? Ты готов разговаривать?
На экране ноута скринсейвер моргнул и сменился окном программы-вокодера с регуляторами настроек.
— Да, — послышался приветливый голос молодого мужчины. В окне вокодера всколыхнулись столбики спектрограммы. — Добрый день, доктор Яман.
— Эшер, с тобой говорит комиссия Фонда ответственного развития, уполномоченная решить твою дальнейшую судьбу. — (Периханян тихо расставил кофейные стаканчики, тихо уселся на своё место). — Главная цель этой беседы — установить подлинность твоей истории, поэтому мы будем повторять ранее уже задававшиеся вопросы и искать противоречия. Давай начнём. Расскажи о себе.
— Я робот, — донеслось из ноутбука. Члены комиссии не отрывали от экрана глаз, возможно, потому что сам обгоревший аппарат был неподвижен, и только на экране происходило какое-то движение: колебалась спектрограмма, бежали строчки. — Меня зовут Эшер. Это акроним: ESChER — Europa Surface Chemistry Exploratory Rover. Меня создали в НАСА в 2029 году. Я работал на Европе. Целью моей миссии был сбор образцов и биохимический анализ…
— В, — перебила Хейс. — В, Эшер.
— Простите, я не понял. — Интонация робота осталась такой же ровной.
— В Европе, а не на. — Хейс обвела соседей победным взглядом. — Несложно было его разоблачить, а? В каких конкретно странах Европы, Эшер?
— Нет-нет, Долорес, — вмешался Яман, — он имеет в виду…
— Давай так: сначала вопросы, потом замечания! — резко перебила Хейс. — Хватит и того, что мы из-за тебя потеряли время и были вынуждены проникнуть сюда каким-то сомнительным образом! Итак, Эшер? В каких странах ты работал, прежде чем попал сюда?
— Вблизи южного полюса, в окрестностях криогейзера Корриган на линии Астипалея. — Хейс открыла было рот, но закрыла, когда робот уточнил: — Речь идёт о луне Юпитера под названием Европа, а не о земном субконтиненте. Я собирал и изучал образцы органики, выброшенной извержениями гейзера из подлёдного океана. Из-за большого расстояния до Земли мне пришлось работать с высокой степенью автономии, а когда связь с Землёй прервалась — полностью автономно.
