«Мы» — Руслан с Тейкой, ходили, навещали. Какой же он, Костя… чистенький, гладенький воспитанный подонок. Еще и Тейку за ее всякие фокусы осуждает. Да он в тысячу раз хуже…
При нем мама о «Нахимове» говорить не позволяла. Ну она не позволяла, а сам-то он разве ничего не знал? Валентина ведь сразу перевезли в Одессу. Нет, нет. Это не оправдание! Он должен был, обязан был все узнать. Разве так, как он, мог бы поступить Василь Карпенко?!
Валентину бы в самый раз возненавидеть такого племянничка. А он с ним, Костей, возится, по-доброму расположен.
И до сих пор даже в голову не приходило, что у них три комнаты, а Валентин каморку снимает… Кому бы он дома помешал?!
— Хочу мороженого! — подойдя к Руслану, проныла Тейка.
Костя рассмеялся. Нет, не над ней. Ведь он, здоровый лоб, совсем недавно, ничуть не стесняясь, так же ныл, что-либо выклянчивая у мамы.
— Мороженого! — уже настойчиво повторила Тея. — Мама ведь дала тебе денег на мороженое.
— Пока перебьешься! — строго ответил Руслан и обратился к Косте, который заворожено смотрел в море: — Может, немного посидим. Я тоже люблю смотреть на порт, угадывать, какое судно откуда пришло, какой привезло груз.
— Сейчас главный груз идет в Ильичевск, — заметил Костя, усаживаясь на парапет, потому что все скамьи были заняты.
— Это понятно. Но здесь в тыщу раз красивей. Сверху и порт, и рейд видно. И наша лестница, и морвокзал.
Тейка толкнула брата под локоть, и он, наконец, сжалился: достал деньги.
— Ладно, иди, покупай. И нам тоже.
— Ага! — весело отозвалась Тея, побежала к киоску и чинно стала в очередь.
— Ты на каком судне будешь плавать, на пассажире или сухогрузе? — деловито спросил Руслан.
— Я? — Костя об этом никогда не думал. Впереди после школы еще институт. — На сухогрузе. — Иначе ответить он не мог. Тем более что и папа, и дед плавали на грузовых судах.
— Правильно!.. Папа не хотел идти на «Адмирале Нахимове»… Ни за что не хотел. Не привык, а может, чувствовал… — Руслан замолчал.
Мимо них гуляющие проходили и парочками, и большими компаниями, громко смеялись, разговаривали. Возле памятника герцогу Ришелье, как обычно, стояла толпа туристов, и экскурсовод, указывая на дворец в конце бульвара, говорила обычные слова, как рождался город, порт, эти прекрасные здания. Толпы стояли здесь всегда — и зимой, и осенью, и летом, и весной. Можно было подумать, что они никуда и не уезжают отсюда.
Тейка принесла мороженое. У Кости было столько всего за эти дни, что он даже не подумал о «респираторных заболеваниях», которыми его всегда пугали.
