Я снова пробую определить толщину ледника. Но, по-видимому, мощность льда настолько велика, что с моей портативной сейсмостанцией нельзя зарегистрировать отражения от ледникового ложа.
Мы не трогаемся с места, так как ждем вылетевшего из Мирного самолета АН-2. В два часа дня самолет приземлился рядом с нами. Прилетел Голубев и корреспонденты И. Д. Денисов и Олег Строганов. Рассказывают о жизни в Мирном. За нашим походом все следят с напряжением. Каждый день в кают-компании зачитывают радиограммы о нашем продвижении… а мы ползем, как черепахи. Алексей Каш торопит — надо взлетать, иначе остынет мотор. И вот самолет, тяжело переваливаясь на застругах, пробежав несколько сот метров, взлетает и сразу исчезает за снежной пеленой. Снова начинается метель. Летчик Алексей Каш пролетел вперед 50 км и произвел разведку трещин. Сообщил, что трещин не замечено, и повернул в Мирный.
Все сильнее и сильнее начинает пуржить, температура воздуха упала до —35°. Комаров и Кудрявцев продрогли в холодных кабинах тракторов. Поэтому Виталий Бабарыкин и я заменили их. Виталий сел в головной трактор, я — во второй бульдозер. Кабина трактора до половины заметена снегом. Расчищаю рычаги управления и надеваю наушники. Раздается голос Виталия: «На второй скорости: раз, два, пошли!» — и одновременно с ним даю ручку сцепления от себя. Рывок, и поезд тронулся. В наушниках слышен чуть хриплый голос Павла Кононовича:
— Пять градусов влево!
— Есть влево! — отвечает Виталий.
— Есть влево! — повторяю и я.
Через минуту Павел Кононович кричит:
— Ребята, куда вы? Давай вправо 30 градусов?
Спешно выправляем положение. Пока мы еще не приспособились, поезд начинает выписывать сложную кривую, шарахаясь то влево, то вправо. Метет пурга, впереди — мутная стена. Переднего трактора почти не видно.
— Виталий, зажги задние фары, — прошу я.
Стараюсь придерживать трактор так, чтобы труба глушителя совпадала с левой фарой. В открытое ветровое стекло метет снег, покрывая ноги и пол кабины слоем плотного, тяжелого снега. В кабине такая же температура воздуха, как и снаружи —35°. Сидеть неподвижно очень тяжело — замерзают ноги. Начинаешь стучать ногами по воздухофильтру, стоящему перед тобой, и делаешь несложную гимнастику.
Все реже и реже в наушниках раздается голос Павла Кононовича. Виталий, несмотря на пургу, приспособился придерживаться заданного курса, ориентируясь по направлению ветра.
— Павел Кононович, спойте что-нибудь для развлечения.
