Так что, спорить не приходилось. Виктор пропустил вперёд себя сначала Стрейкера, потом недовольно бурчащего что-то по-немецки Бурхардта. У порога крипты он обернулся и увидел, что МакГрегор, успевший облачиться в подобие монашеской рясы, ползает на коленях по камням, воспроизводя мелом пентаграмму, окружённую густой вязью переплетающихся кругов, треугольников и эзотерических символов.
"…да, если судить по плотности "картинки" – это надолго…"
Он не ошибся. Адепты "Золотой Зари" провели в крипте не меньше трёх часов, а когда вышли – выглядели донельзя вымотанными, осунувшимися, посеревшими. Что ж, похоже, на сегодня действительно можно забыть и о статуе и о прочих загадках – Уэскотт наверняка позволит взяться за дело без него, а сам он сейчас явно нуждается в восстановлении сил. Ну что ж, пусть отдыхает; Виктор же собирался воспользоваться неожиданной передышкой и побеседовать, наконец, с немецким профессором без свидетелей.
* * *
Разговора не получилось – видимо, Стрейкер был заранее проинструктирован и не сводил с профессора глаз, сопровождая старика чуть ли не в нужник. В итоге им едва удалось обменяться десятком фраз, касающихся грядущего эксперимента – в-основном, касались они выбора источника света, что Бурхардт считал к успеху. У Виктора на этот счёт имелись свои соображения, но делиться ими он не спешил – археолог попросту не понял бы, о чём речь. Попробуйте-ка в двух словах объяснить жителю девятнадцатого века, не отягощённому физическим образованием, смысл понятий «когерентный поток излучения», «энергия накачки», «квантовый пучок», – в общем, всё то, что и составляет суть привычного для обитателя века двадцать первого термина «лазер».
Уэскотт и МакГрегор появились только к ужину. МакГрегор в ответ на попытки Бурхардта снова заговорить о доступе в крипту заявил, что до завтрашнего утра ни о чём таком и речи быть не может. А если кому-то вздумается проявить инициативу, добавил он, то меры на этот счёт приняты: у входа в подземелье стоят двое вооружённых охранников, и ещё один дежурит внизу, возле самой статуи. Бурхардт, как обычно, буркнул что-то под нос, на чём дискуссия и закончилась бы – если бы Стрейкеру не вздумалось отпустить в адрес шотландца язвительный комментарий до которых бельгиец был большой охотник: "мол, вы до сих пор опасаетесь, что за вашей драгоценной статуей явятся русские и отберут её вместе с прочими реликвиями "Золотой Зари"? Не стоит: они больше не представляют угрозы, поскольку в данный момент пребывают в лучшем из миров…"
