Осенью моего первого курса пришла телеграмма-похоронка. Денег было мало, и на похороны смогла поехать только мама. Она привезла оттуда колготки с крадущимися тиграми из люрекса и сказала, что это последний привет от Яны. История ее смерти была страшной: девчонка, опоздав на автобус, который возил детей в школу в соседнюю деревню, села в попутку. Тело нашли в какой-то горной речке дней через десять.
Я не плакала, потому что не могла поверить в рассказ мамы. И решила и дальше в него не верить. Я же не видела ни гроба, ни тела. И с тех пор я стараюсь не ходить на похороны. Так легче представить, что человек не умер, а просто куда-то далеко уехал – туда, где ему так хорошо, что нет даже времени надписать открытку.
Куда могла бы поехать Яна? Красивой девочке самое место в кино. Вспоминаю наше увлечение индийскими фильмами. Мы вместе ходили в кинотеатры, и я даже записывала в записную книжку все названия просмотренных фильмов. Янка бы точно не отказалась съездить в Болливуд. Как оторвешься от песен и плясок, цветов и смуглых героев, обязательно напиши. Только держись подальше от злого раджи.
Рус Попов был тоже красив, и мы с подружками строили хитроумные планы, как бы закадрить его хоть кому-нибудь из нас. Мы познакомились, поехав со студентами-историками на археологические раскопки. Студенты – на практику, а мы – вольнонаемными, так как других вариантов провести каникулы вместе где-нибудь за пределами города у нас не было. Потом, когда на экраны вышел фильм «Девятая рота», обнаружилось, что Рус похож на Джоконду. Только Джоконда погиб в Афгане, а Руслан в 1996 году, за несколько недель до окончания первой чеченской кампании. Куда бы мог поехать Рус? Похороны Руса закончились тем, что все напились и плакали под We are the Champions. В 90-е годы Рус и его приятели были самыми большими фанатами Queen, каких я знала. Особенно Русин друг Леха, который только ради них выучил английский язык и мог с ходу переводить любую песню. Леха жив и здоров. А вот Рус, будем считать, сейчас в Лондоне, на родине кумиров. И будь там осторожен, ради Бога, мало ли что.
Когда пришла идти пора в армию Женьке, моему двоюродному, все боялись, что его отправят в Афганистан. Но он вытянул счастливый билетик и был отправлен служить срочную в ЗГВ – Западную группу войск Вооруженных Сил СССР. Мало кому в то время доводилось просто побывать заграницей, а тут – служить в ГДР почти два года, везунчик! До армии брат работал на заводе и играл в заводском вокально-инструментальном ансамбле на гитаре. А я отдыхала летом в пионерском лагере, в клуб которого этот ВИА приезжал на танцы. Они играли, например, «Не повторяется такое никогда», а я всем говорила, что усатый парень в рубашке защитного цвета – это мой брат, правда-правда. Ему было 17, а мне 11. Из Германии он присылал открытки с котиками, пополняя мою коллекцию.
