Церемония подписания договора с Собачьей горой была торжественная и состоялась она у нас, в училище. Потом, как и положено заклятым противникам, азартно резались в футбол, в волейбол. Зимой перешли на хоккей…
С этого вот, с авантюрного «вдруг», думаю, все и началось. Парни они были как парни. Пели — заслушаешься. Надо же, такое собрание голосов на Собачке: воздух ли у них там особенный, на высоте? Наши больше нажимали на пляску. Сводный концерт получался.
И тогда стали разыскивать зачинщиков. Потихонечку, будто бы между прочим, интересовались пионерами сей крупной компании. Да не по тому пути шло дело. Разве в жеухе кто выдаст зачинщиков? Скажем, Фаизова? Или того же Смольникова? Умрут — не выдадут.
А вместо уходящего на пенсию директора Киселева райкому именно твоя персона тогда зачем-то понадобилась…
Я зажмурил глаза. Звоном незрелой юности звенела моя голова. И когда только станет она у меня такой, как у всех взрослых людей?
Город встретил ласковым солнышком, тепло, безветренно. Сюда не дошла северная непогода. Я снял плащ. Ощутил свежесть, нисходящую, кажется, сверху, из прохладных далей лазурного неба. Насвистывай теперь, дыши в свое удовольствие.
Но, вместе с тем, какое-то сложное чувство мешало моему беспечному настроению. Что-то хотелось мне рассказать, о чем-то кому-то поведать. Надо было мне человека, одного человека. Рассказать обо всем увиденном, пережитом, и не теперь только. За много лет, за все годы…
— Вот ваши очки, дедушка. Я вас едва разыскал.
— Хо! А я-то думал, куда окаянные подевались?
Дед взял очки с толстыми стеклами в роговой оправе, найденные мной в самолете, возле его кресла, и с удовольствием водрузил их себе на нос.
— Меня должен был встренуть племянник, тут он работает. Большой человек. Видный из себя такой. Да вот чего-то не встренул, хотя я ему, мерзавцу, телеграмму отбил… Может, сослепу-то я и не разглядел, он, может, ищет меня где-нибудь. Как мне быть, с этой вот ношей? — показал он на чемодан, только что свалившийся с конвейерной ленты.
— Давайте, посажу на автобус.
— Мне бы такси, дорогой товарищ, — семенил дед рядом со мной.
— Попробуем.
Машины подходили одна за другой, и очередь таяла помаленьку. Коричневая «Волга» с шашечками торжественно проплыла мимо нас с дедушкой, к вокзальным дверям. К человеку в форменной фуражке. Человек облокотился на упор в открытом окне.
— Послушайте, водитель, одно место… — склонил и я туда же свою голову.
