— Через пять минут поворот, Александр Александрович.
Ступеньки трапа заскрипели под тяжелыми шагами. На мостик вышел заспанный Сомов.
Он появился с недовольным помятым лицом. Как всегда — без приветствий.
На судне никто никогда не слышал, чтобы Сомов сказал «доброе утро», «здравствуйте» или поинтересовался, как чувствует себя штурман или матрос. Такое поведение Сомова было вполне искренним, ему действительно было совершенно безразлично настроение и самочувствие соплавателей. Он весь сосредоточивался на себе и на неисчислимых судовых беспорядках, возникавших, по его мнению, от беспредельной человеческой лени. Разумеется, люди, творящие безобразия, сами отказывались замечать их. Приходилось делать им бесконечные замечания, от которых Александр Александрович невыносимо уставал. Может быть, поэтому его лицо приобрело со временем выражение постоянной тревоги, недовольства и подозрительности.
— Старпом, вы бывали когда-нибудь на ботдеке? — спросил Сомов, упираясь животом в лобовую переборку мостика и не глядя в сторону Карасева.
— Вы заметили там непорядок, Александр Александрович?
— Прежде всего, ответ вопросом на вопрос означает нежелание разговаривать. С вашей стороны это несколько бестактно, старпом: вы разговариваете — как бы вам объяснить? — с человеком старшим по возрасту и положению… А? вы этого не находите? Я могу позволить себе некоторые вольности в разговоре с вами и охотно позволю, если вы заслужите, а вы на это пока не имеете права, старпом. Запомните, пожалуйста. Вот когда мы поменяемся местами и вы мне сможете сказать, что на ботдеке не задраены бортовые лючки бункеров, чехол на левой шлюпке не завязан, а главная антенна не поднята на место, — вот тогда… Тогда все вольности в разговоре будут за вами. Между прочим, я восемь лет проплавал старпомом, и мне ни разу ни один капитан не делал подобных замечаний, до сих пор горжусь этим. Я приказываю вам относиться внимательней к выполнению ваших обязанностей. Вы слишком много думаете о жене, как я заметил, и слишком мало о судне. Рекомендую поступить наоборот: легче будет плавать… мне, во всяком случае. Отметьте точку на карте.
— Я только что нанес на карту место по радиопеленгу и по линии положения Луны. Вы примете во внимание эту точку?
— Нет. При живом капитане можете не утруждать себя астрономическими наблюдениями. Этим вы займетесь, если я внезапно умру в море, царство мне небесное. Если мне понадобится астрономическая точка — я определю ее сам, пока не разучился. А сейчас мне нужно счислимое место, место судна по приборам. Понятно, старпом?
